Шрифт:
Убийца медленно подошел к нему. Дрожа, наклонился. И тут согнутая рука героя распрямилась, и наконечник стрелы, взметнувшись, коснулся бедра убийцы. Тот взвизгнул и отскочил, в испуге глядя на порванный хитон. Кажется, стрела его не оцарапала... И все же... все же...
Ахилл глухо и хрипло вздохнул и стал вновь судорожными, невероятными усилиями, переворачивать свое тело, чтобы приподняться, чтобы увидеть, достиг ли цели его удар, просто чтобы еще жить...
И тут от входа в храм, вернее с лестницы, долетел тревожный крик:
– Ахилл! Ахилл! Где ты? Тебя ищут базилевсы!
Пелид узнал голос Антилоха. Он хотел ответить, но вместо крика вырвался лишь глухой возглас – то ли стон, то ли хриплый вой.
И все же Антилох его услышал.
– Что это такое? – закричал он. – Господин мой, где ты?!
Убийца повернулся и вломился в кусты, спеша как можно скорее бежать, исчезнуть. У его в колчане были и другие стрелы, но он не решился стрелять в Антилоха, ибо не был уверен, что за Ахиллом пришел лишь один человек, не знал, когда появится Гектор, которого он здесь ждал, наконец, просто потерял голову от страха.
Еще несколько мгновений – и, обежав восточный угол храма, юный Антилох увидел с высоты цоколя своего базилевса, распростертого на земле, меж кустами. Юноша спрыгнул вниз, и вот он уже склонился над Ахиллом, уже рвет лоскут своего хитона, чтобы перевязать его окровавленную лодыжку.
– Ос...то...рожно... – прохрипел Пелид, собирая последние силы, чтобы заставить сведенные судорогой губы и язык двигаться. – Яд... стрела...
– Стрела отравлена?!
Антилох и сам уже видел, что это так: лицо Ахилла стало белым, с мутным оттенком воска, губы синели на глазах. Он умирал.
Юноша наклонился, схватил ногу базилевса, приподнял, чтобы отсосать яд, как это делается, если кусает змея.
– Нет... не... по-мо-жет... – голос героя слабел и таял. – Гектор... Предупреди... Он... хотел убить не меня, а Гектора... он... спу-тал нас в тем...но...те... Он сам сказал... Скажи Гектору, Антилох! Скажи, что это...
Его губы продолжали двигаться, но звук из них уже не выходил.
– Кто?! – закричал Антилох в отчаянии, не веря, не желая верить, не принимая того, что произошло. – Кто это сделал?! Кто?!!!
Снова дрогнули губы Пелида, и снова невозможно было расслышать, чье имя он произнес. И тут тень заволокла его глаза, они потускнели. Огромное тело напряглось в последнем, неимоверном усилии, рванулось вверх, изогнулось дугой, как гигантский лук, и резко распрямилось. Слабый трепет прошел от ног к груди, вздулись и опали мышцы на шее. И он замер, так и зажав в правой руке стрелу, окрашенную его кровью.
Над кустами зашелестел ветер. Закричали, взлетели из ветвей птицы.
Взошло солнце.
Глава 10
– Нет!!! Я не верю вам, не верю! Он не мог умереть! Замолчите, псы поганые, пока я не повырывал ваши языки!!! Если Ахилл умер, будь все проклято! Я никому не прощу его смерти, ни людям, ни богам! Никому!
В эти мгновения величавый и спокойный Гектор был так похож на безумца, что все – раб, принесший ему страшное известие из ахейского лагеря, Деифоб, сидевший в это время рядом с ним на террасе дворца, слуги, воины охраны, вбежавшие на первый отчаянный крик героя, – все отшатнулись от него в ужасе.
– Я иду туда! – закричал Гектор и, сорвавшись, бросился вон из дворца.
Он оказался в лагере Агамемнона, когда весть о смерти Пелида облетела уже всех. Несметными толпами бежали ахейские воины к шатрам Атридов, куда Антилох и призванные им на помощь воины отнесли тело величайшего из героев. Базилевсы и воины, толкаясь, налетаяя друг на друга, сжимали и сжимали тугое кольцо, внутрь которого их не пропускала данайская стража, вставшая по приказу Агамемнона с копьями наперевес вокруг расстеленных на земле плащей, на которых покоился Ахилл. Атрид боялся, чтобы люди не смели его шатра и не покалечили друг друга в этом едином порыве ужаса и скорби.
Ряды сомкнулись так плотно, что оказавшимся в центре громадного круга было не двинуться с места. Но вот могучие руки с колоссальной силой раздвинули, разворотили этот круг, и Гектор, прорвавшись к шатрам, одним движением расшвырял в разные стороны атридовых воинов.
– Прочь! – прорычал он и, испустив отчаянный крик, кинулся на колени возле Пелида. – О-о-о, боги, боги, лучше бы я ослеп! Это правда!!!
Стоявший чуть в стороне Агамемнон при этом внезапном появлении не удержался от испуганного возгласа. Но у него достало самообладания не отпрянуть, а уже в следующий миг он понял, что опасаться нечего...