На эстраде грянул оркестр. Марш, с грохотом барабана. Все, кто сидели на скамейках, поднялись и медленно, друг за другом, как по течению, пошли по круговой дорожке. И Ева с Котельниковым и Ниной закружили по течению. Один Коля Горчанинов решил гулять против течения. Вразрез всем вышагивает, не вынимая рук из карманов шинели. Каждый раз при встрече он пристально смотрит на Еву и Котельникова. Еве весело. Котельников забавляет Еву и смешит. Ева смеется без устали. Все оглядываются на веселую рыжую девочку в соломенной шляпке.

–  Ева, - говорит Нина, - не пора ли домой?

–  Подожди, подожди, - шепчет Ева тихонечко.

Нине надоело ждать.

–  Уж тридцать раз весь сад обежали, - шепчет Нина.
– Я иду, а ты как хочешь. Но и тебе советую. Вдруг твой папа приехал?

Ева распрощалась с Котельниковым и весело побежала домой.

На другой день вечером Нина примчалась к Еве. Уселась на кровать, потому что в новой комнате больше не на что сесть, перевела дух и говорит;

–  Ах, Ева, что я расскажу!

–  Интересное?

–  Очень интересное. Тебя касается! Иду я по Дачной… С Вольфом пошли прогуляться, и вдруг навстречу Коля Горчанинов. Подходит ко мне и говорит очень вежливо: «Извините, кажется, Ева Кюн ваша подруга?» - «Да,» - говорю.
– «Так вот, - говорит, - пожалуйста, передайте ей записку».

Ева так и подпрыгнула на стуле.

–  Где записка?
– закричала Ева.

–  Вот.

Куликова вынула из кармана аккуратно сложенную треугольником светло-зеленую бумажку.

–  Понюхай!
– сказала Нина.

–  Зачем же нюхать?

–  Пахнет! Духами надушил. А зеленый цвет означает надежду.

–  А ты читала?
– подозрительно спросила Ьва.

Нина возмутилась.

–  Как ты могла подумать? Я чужих писем не читаю! Ты сама мне прочтешь.

Ева развернула бумажку, читает про себя:

«Ева!

Почему вы из гимназии не ходите больше по Дачной улице? Приходите завтра. Мне нужно с вами поговорить.

Коля Г.»

Ева не хотела читать Нине записку. Но Нина обиделась.

–  Я тебе все говорю, все секреты. А ты скрываешь от меня. Ты гадкая!

И чуть не расплакалась. А потом говорит:

–  Если не прочтешь, я тебе больше почтальоном не буду.

Пришлось читать.

–  Ты пойдешь?
– спросила Нина, сгорая от любопытства.

–  Нет, - решительно отрезала Ева.

–  Какая ты гордая!

–  Не была гордая, - ответила Ева, - а теперь стала гордая. Так надо!

Через день Нина снова прибегает, и уже не записка у нее, а письмо в запечатанном конверте.

«Ева! Я очень глупо себя вел после того, как вы мне кинули в окно камушек с запиской. Теперь, как я вспомню камушек с запиской и что там было написано, - было прекрасное для меня. Я очень хочу с вами видеться. Будет вечер в реальном, я пришлю вам пригласительный билетю Котельниковговорит, что вы обещали с ним танцевать все танцы. Напишите, Ева, правда это или нет. Ответ передайте с Ниной Куликовой.

Коля Г.»

–  Какое чудесное письмо!
– воскликнула Нина.
– До пятого класса дожила, а никто мне таких писем не писал.

–   А Вольф?

–  Вольф не писал. Он говорил: «Я люблю вас и 6уду любить долго». А теперь говорит: «Любовь прошла, и осталась только привязанность».

–  Ну, - сказала Ева, - привязанность - это неинтересно. Говорят, из любви потом привычка бывает. Привычка - совсем, совсем не интересно. По-моему, так: или уж любить, или уж не любить.

–  Вот,- сказала Нина,- я тебе все говорю. И ты обещалась все говорить, а вот все-таки что-то скрываешь Я ничего не знала, что ты кинула записку. Так не делают подруги. Пиши скорей ответ! Я завтра передам.

–  Нет, - сказала Ева, - ответ писать не буду. После когда-нибудь напишу.

–  Но ведь он ждет! Он будет спрашивать!

–  Пусть, - сказала Ева, - пусть ждет. Так надо…

–  Ты каменная!
– воскликнула Нина с возмущением.

Ева спрятала записку и письмо в коробочку, а коробочку в ящик стола. Каждый день она заглядывает в ящик, перечитывает и смеется от радости.

Приехал папа из уезда и позвал Еву к себе в кабинет.

Ева вошла. Папа ходит по комнате взад и вперед. Под тяжелыми шагами поскрипывают половицы.