Я видел людей, которые воевали всю свою жизнь; и не только в этой жизни, но в своих прошлых жизнях они постоянно боролись, они стали настоящими воителями. Теперь они забыли саму цель. Теперь целью стала сама борьба! Теперь они постоянно воюют, и через это они подкрепляют своё эго. Они могут быть очень набожными, но в то же время очень ядовитыми — они растят своеобразное тонкое эго. Аскеты, монахи — понаблюдайте за ними и обнаружите очень жёсткое эго, подобное стали. Оно даже у обычных людей не такое крепкое, потому что миряне, по крайней мере, знают, что они невежды.

Я слышал одну историю...

Вопреки своим лучшим убеждениям, один человек, очень старый мужчина, согласился пойти со своим юным сыном и племянником на пробное испытание сборной летающей конструкции, которую они сконструировали сами. Когда эта развалина окончательно отказалась взлететь и, наконец, заскакала, пошатываясь, и остановилась на вспаханном поле, он уронил голову в свои дрожащие руки.

«Ты ударился, дядя? — спросил сын. — Пойти за доктором?»

«Нет, — последовал глубокомысленный ответ. — Так как, одни только ослы могут согласиться прокатиться на этой конструкции, отведи меня к ветеринару».

Мирянин знает, что он осел. Его эго не такое сильное. Он знает, что занимается глупыми делами. Он знает это! Знает очень хорошо, что всё глупо, но ничего не в силах сделать. Зная это, он продолжает оставаться всё в той же ловушке, на прежней дороге, в прежней рутине. Он бессилен; и он знает это. Кается, он много раз решает не попадаться в ту же ловушку опять, но снова туда идёт. Он знает о своей слабости, о своих ограничениях. Его эго не может быть очень сильным.

Однажды случилось...

Мулла Насреддин пришёл к психиатру, и сказал: «У меня не так много денег и не так много времени, чтобы потратить его в этой берлоге. Всё, что я хочу, это задать вам всего лишь два вопроса».

Психиатр сказал, что обычно к нему с такими требованиями не обращаются, но на этот раз он сделает исключение: «Так что вы хотите узнать?»

Мулла сказал: «Мой первый вопрос такой: могут ли человек и слон любить друг друга?»

Психиатр думал над этим некоторое время. Затем сказал: «Нет, человек не может полюбить слона».

Мулла сразу расстроился. Он спросил доктора, уверен ли он? Доктор сказал, что в этом не может быть никаких сомнений.

«Хорошо, тогда — сказал Мулла, — второй мой вопрос таков: видели ли вы, чтобы кто-то носил обручальное кольцо на размер больше?»

Обычный мирской человек знает, что в чём-то он дурак и глупец. Его увлечения глупые — он любит слонов, деньги, власть, престиж. И он хорошо знает, что у него ничего не выйдет. Он знает, что он делает что-то не так, но не имеет сил сопротивляться этому, не имеет сил, чтобы себя остановить; он слаб. У него не может быть великого, сильного эго.

Но вот религиозные аскеты, те, что ушли из мира, ушли в Гималаи, — чрезвычайно эгоистичны. Их эго очень сильно, оно отточено, как меч. Оно, конечно, никого не убивает, потому что они оставили мир — и хорошо, что оставили. Оно начинает убивать само себя. Оно — самоубийца.

Эго людей, которые живут в миру, досаждает другим. А эго людей, оставивших мир, досаждает только им самим. Они становятся мазохистами. Они начинают бороться сами с собой, ведут саморазрушение. Они, в действительности, получают очень тонкое извращённое наслаждение от страданий, которые сами себе причиняют; от мук, которые они налагают сами на себя. Очень извращённый вид индульгирования.

Помните это. Когда я говорю вам: будьте сознательны — то это только средство. Когда я говорю вам: будьте дисциплинированы — то это только средство; мера, способная вам помочь. Но не делайте это целью. Запомните навсегда: однажды это должно быть оставлено позади, поэтому не очень-то к этому привязывайтесь. Будет очень тяжело. Сначала я должен научить людей медитировать, потому что потом будет очень трудно для них медитировать. Они будут делать это очень неохотно, будут творить всевозможные препятствия и будет нужно каким-то образом заставлять их медитировать. Затем, однажды, придёт день, когда нужно сделать так, чтобы они это оставили, а теперь они не хотят. Сначала они ни за что не хотели ступить на путь, затем они крепко к нему привязались.

Теперь они думают, что если сойти с этого пути, то получится, что они бессмысленно прожили жизнь. Теперь они боятся сойти на лестничную клетку. Сначала они боялись по ней взобраться, а теперь не готовы её оставить.

Медитация полезна, она имеет лечебный эффект. Слово «медитация» имеет тот же корень, что и слово «медицина». Она врачует. Медицина помогает, когда вы больны. А когда вы здоровы, медицина должна уже вас не касаться. Это же не цель. Вы же не будете носить с собой пузырьки всю жизнь, и гордиться тем, что вы лечитесь, это же бессмысленно.