— Вон она едет, — сказал Бланк, судорожно подергивая головой.

Миссис Нилд широко распахнула перед нами дверцу автомобиля, и мы с Бланком умудрились, поддерживая симулакра с двух сторон, запихнуть его на заднее сиденье.

— Лучше бы вам поехать с нами, — сказала мне миссис Нилд, когда я стал отходить от машины.

— Отличная мысль, — поддержал ее Бланк. — Опрокинем по маленькой, а, Роузен? Отвезем Бута в мастерскую, а потом вернемся к Колли домой: спиртное там.

— Нет, — сказал я.

— Ну, давай, — сказал из-за руля Берроуз. — Заходите, мужики, и поехали: это касается и тебя, Роузен, и, естественно, твоего симулакра. Тащи-ка его сюда.

— Нет-нет, спасибо, — сказал я. — Езжайте без нас, ребята. Бланк и миссис Нилд захлопнули за собой дверцу, машина поехала и вскоре скрылась в оживленном потоке автомобилей на дороге.

С руками в карманах я вернулся в клуб, прокладывая себе путь по проходу к столику, за которым продолжал сидеть Линкольн, все так же повесив голову, обхватив себя руками, в полной неподвижности.

Что я мог ЕМУ сказать? Как развеселить ЕГО?

— Вы не должны позволить такому инциденту, как этот, расстроить вас, — сказал я ему. — Вы должны попытаться подняться над этим.

Линкольн не отвечал.

— С миру по нитке — голому шляпа, — сказал я. Симулакр поднял голову и с отчаянием посмотрел на меня:

— Что это значит?

— Не знаю, — ответил я. — Понятия не имею. И снова мы сидели и молчали.

— Послушайте, — предложил я. — Я собираюсь забрать вас обратно в Буаз и отвести на прием к доктору Хорстовски. Это не принесет вам никакого вреда, а он, может быть, сможет справиться с этими вашими депрессивными состояниями. С вами все в порядке?

Сейчас Линкольн выглядел поспокойнее: ОН достал большой красный носовой платок и высморкался.

— Спасибо вам за заботу, — сказал ОН из-за платка.

— Что-нибудь выпьете? — спросил я. — Или, может быть, чашку кофе, а то давайте закажем что-нибудь поесть.

Симулакр отрицательно повертел головой.

— Когда вы впервые отметили начало этих депрессивных состояний? — спросил я. — Думаю, что это произошло с вами в юности. Не хотите ли поговорить о них? Расскажите мне, что вам приходит в голову, какие у вас несвязные ассоциации? Я прошу вас, пожалуйста. У меня ощущение, что это поможет вам почувствовать себя лучше.

Линкольн прокашлялся и сказал:

— Вернулись ли мистер Берроуз и его команда?

— Сомневаюсь. Они нас с вами приглашали с собой: они собираются заглянуть к миссис Нилд домой.

Линкольн окинул меня долгим, медленным, подозрительным взглядом:

— Почему они собираются туда, а не к мистеру Берроузу?

— Спиртное там. Во всяком случае, так сказал Дэйв Бланк.

Линкольн снова откашлялся, отпил немного воды из стакана, стоящего перед НИМ на столе. Взгляд его оставался странным, словно бы было нечто, чего ОН не понимал, словно бы ОН был в замешательстве и в то же время владел какой-то информацией.

— В чем дело? — спросил я.

После некоторой паузы Линкольн неожиданно сказал:

— Льюис, ЕЗЖАЙТЕ ДОМОЙ К МИССИС НИЛД. Не теряйте времени даром.

— Зачем?

— Она должна быть там.

У меня волосы встали дыбом.

— Думаю, — сказал симулакр, — что она живет там, с миссис Нилд. Я сейчас вернусь в мотель. Не беспокойтесь обо мне — если возникнет необходимость, я в состоянии вернуться в Буаз самостоятельно, завтра. Езжайте сразу, Льюис, прежде чем они там появятся.

Я с трудом поднялся на ноги:

— Я не…

— Адрес вы сможете разыскать в телефонном справочнике.

— Ага, — сказал я, — так оно и есть. Спасибо за совет. Я действительно оценил его. Чувствую, что ваша идея мне по душе. Мы с вами еще увидимся. Пока. А если…

— Идите же, — сказал ОН. И я ушел.

В ночной аптеке я заглянул в справочник, нашел там адрес Колин Нилд, а потом вышел на тротуар и помахал, останавливая такси. В конце концов я отправился туда, куда собирался.

Дом, где жила Колин Нилд, оказался огромным, темным кирпичным многоквартирным зданием. Там и сям еще горел свет в нескольких окнах. Я нашел номер ее квартиры и нажал на кнопку рядом с ним. Прошло довольно много времени, пока наконец переговорное устройство не зашумело и из него не раздался женский голос, спросивший, кто там.

— Льюис Роузен, — была ли это Прис? — Можно войти? — спросил я.

Тяжелая, из вороненой стали и стекла, дверь загудела: я потянулся, чтобы схватиться за дверную ручку, и открыл ее. За какое-то мгновение я пересек пустой вестибюль и стал карабкаться вверх по лестнице на третий этаж. Подъем оказался крутым и долгим, и когда я наконец добрался до двери квартиры, я сопел, как паровоз, и устал, как загнанная лошадь.

Дверь была открыта. Я постучал, немного поколебался, а потом зашел в квартиру.