– Гарем? И кто этот купец?

– Да молодой поляк. Продавал наложницам повелителя всякие вещи: ткани, золото, ожерелья, благовония.

– И что в этом такого? Что здесь странного? Разве купец оставался с наложницами повелителя наедине?

– Нет, что ты, господин. Там были евнухи, и они глаз с купца не спускали. Да и был он там не долго. Распродал все и ушел.

– И что здесь странного? На то он и купец чтобы торговать. Кто привел его во дворец?

– Мурза Али, господин.

– Али? Этот своего не упустит. Не иначе получил от купца хороший бакшиш. Но Али мой слуга. Это я сделал его тем, кто он сейчас есть. Али не мог сюда привести врага. Или ты иного мнения?

– Нет, господин. Вот Махмуд тогда наблюдал за господином Али, – Роман кивнул на второго слугу.

Низкорослый потурнак* (*потурнак – христианин принявший ислам) Махмуд, вышел вперед и сообщил:

– Господин Али присчитывал деньги. Он получил от купца не менее тысячи золотых.

Да еще и изрядный кусок бархата прихватил с собой. Из того, что получил в качестве бакшиша кизляр-ага.

– А с купцом Али не разговаривал?

– Почти нет, господин. Но он привел его, и они могли все обговорить по вопросу торговли ранее.

– Во дворец купец бы просто так не попал. А наш Али часто покровительствует купцам. И в этом нет ничего странного, Роман. Что ты видел еще?

– Но, господин, этот купец продал свой товар чересчур дешево. Мой отец был купцом и я знаю истинную стоимость товара, что он принес. Он едва выручил одну пятую от его истинной стоимости. Зачем ему было давать бакшиш Али и кизляр-аге чтобы продать товар за бесценок? Это кажется мне подозрительным.

– Роман, а знаешь ли ты что такое выгода?

– Конечно, знаю. Получить больше чем вложил, господин, – ответил слуга.

– Ты прав, Роман, – сказал Селим бей. – Больше чем вложил. Но сначала стоит вложить. Вот твой купец и вложил деньги. И выгодно вложил. Татарские войска вернуться с богатой добычей. Доля хана весьма велика. И уже сегодня ночью хан выберет себе женщину из гарема. И она, если сумеет ему угодить, расскажет о хорошем купце и попросит пригласить его во дворец снова. И наш хан щедро одарит все наложниц и сам заплатит за товары! Вот она истинная выгода твоего купца.

– Да, но…

– Хватит про это, Роман. Здесь нет ничего странного. Ничего. Есть ли еще что-либо необычное, что вы видели? Были ли новые поступления в гарем повелителя?

– Да, – ответил третий слуга поляк Ясек. – В гарем были куплены пять новых наложниц. Я все успел выспросить о них, как ты велел, господин.

– И что это за женщины?

– Красавицы. Две польки, и три уруски. Но совершенно глупые гусыни. Кроме красоты в них нет ничего.

– А вот это интересно, – Селим стал выспрашивать дальше. – С чего ты взял, Ясек, что они глупые?

– Евнухи рассказали мне, что девки все время жмутся по углам и плачут. Двоим из них не больше 13 лет, а остальные постарше. Но толком они ничего про себя не сказывали. Евнухи немало потрудились с ними.

– Это не показатель того, что девки глупы. Могут и прикидываться.

– Не думаю, что они прикидываются, господин. Тогда они слишком искусны в деле лицедейства. Но они из простых, и никакой грамоты не ведают. Откуда в них искусство притворства, что годами воспитывается? Да и никаких действий они не предпринимали, господин. Не задали ни одного стоящего вопроса. И дичатся всего.

Женщины гаремные выбились из сил, желая заставить их одеться в наши одежды.

Стыдятся своей красоты.

– Тогда ты, пожалуй, прав, Ясек. Что с теми, кто готовит еду для повелителя?

– Там все старые и проверенные рабы, господин, – сообщил Махмуд. – Еду они проверяют десять раз сами, прежде чем отправить её на пробу. Особенно это касается фруктов, господин. Никто не знает, какой плод попадет к хану. И никто кухней не интересовался. Про то мне доносит верный человек.

– А новые рабы? – спросил Селим бей.

– Этих много, господин. С неделю назад доставили больше сотни молодых и здоровых мужчин…

Бахчисарай, дворец хана Мехмеда IV Гирея: тревоги Селим бея Хан прибыл во дворец, и забот у Селима стало в пять раз больше. В такой ситуации, когда рядом Мюрад Гирей ни на кого он положиться не мог. В своем любимом Фруктовом кабинете хан сразу дал пир своим приближенным в честь победы.

Здесь были и калга, и гениш-ачерас Искандер бей, и Махмуд-паша, и мурза Сулеш, и глава ханского дивана* (*диван – нечто похожее на кабинет министров в нашем понимании) и иные придворные и военные чины.