– Что вы имеете в виду? – еле слышно спросила она.

– Ну, морского контейнера, который они использовали для переправки своих сообщников в Саудовскую Аравию, – объяснил Картер, пережевывая ломтик бекона. – Очевидно, они прорезали в нем дополнительную дверь и потом зашпаклевали ее. Закрасили щели краской, ну, вы понимаете. Желтой краской, которая скорее всего совпадет по составу с образцами соскобов с контейнера, когда мы их получим.

Голова у Джулиет шла кругом. Костяшки пальцев побелели, когда она с силой вцепилась в подлокотники кресла, пустой взгляд был прикован к редеющим рыжеватым волосам на макушке Картера, который снова склонился над тарелкой. С усилием она поднялась из кресла, затем, покачнувшись, на мгновение застыла.

– Извините, сэр, – вымолвила она. Собственный голос показался ей сдавленным и незнакомым, в ушах отдавался громкий гул, и она подумала, что, наверно, вот-вот лишится чувств. – Я должна выйти в соседний кабинет и кое-что там закончить. – Она повернулась, держась за спинку кресла, и заставила себя направить ноги в сторону двери. Та, казалось, находилась в миле от нее, в самом конце темного тоннеля.

Джулиет ухватилась за дверную ручку и повернула ее. Затем она двинулась в соседнюю комнату, едва расслышав голос окликнувшего ее Картера:

– Спасибо за завтрак. Эй, Джулиет? С меня причитается!

Джулиет доковыляла до своего стола и рухнула в кресло. Она уставилась на голую стену ничего не видящим взглядом, ее разум оцепенел от шока. Желтая краска, тупо подумала она. Это пятно на джинсах Джонни, сданных в химчистку. Пятно, которое там так и не смогли вывести. Это была желтая краска.

– Господин президент, премьер-министр Мейджор на проводе.

– Спасибо. – Президент Джордж Буш на мгновение задумался и поднял трубку. – Джон? Говорит Джордж. Как вы там поживаете?

– Спасибо, господин президент, у меня все очень хорошо. А как идут дела у вас?

– Отлично, – ответил президент, – отлично. Э-э, послушайте, Джон, у нас тут серьезная проблема в связи с этими событиями в Ираке, с этими, э-э, людьми, пытающимися убить Саддама. Ваши люди посвятили вас в суть дела?

– Да, посвятили. Оно может поставить нас в весьма неловкое положение.

Весьма неловкое, подумал президент. Можно, конечно, назвать и так. Катастрофа, черт побери, вот как было бы точнее.

– Да уж, как вы говорите, неловкое. Послушайте, мои люди утверждают, что мы ничего не можем сделать, чтобы остановить их. Они для нас недосягаемы. Нам остается надеяться на две вещи: во-первых, что они-таки не добьются своего, а во-вторых, что вашим людям удастся что-то вытащить из того парня, ну, главы корпорации. Убедить, чтобы он отозвал их. У вас есть какие-то успехи в этом направлении?

– С сэром Питером Дартингтоном? Его допрашивали. Оказалось, что он тут ни при чем. Это уважаемый бизнесмен.

Господи, подумал президент. Как же, уважаемый бизнесмен! Как будто это делает его сразу чистым.

– Конечно же, уважаемый. Но, Джон, ваши люди хотя бы слегка, э-э, взяли его в оборот? Надавили на него? Вы понимаете, что я имею в виду. Мы не можем себе позволить ходить тут вокруг да около.

– Нет, господин президент, – настойчиво ответил Мейджор. – Мы этого не сделали. Тут не тот случай. Это вызвало бы скандал.

– Черт побери, но если заговор против Саддама окажется успешным, разразится более чем просто скандал! – раздраженно возразил президент.

Неуклонный, как бы само собой разумеющийся формализм Мейджора в обращении начинал действовать ему на нервы.

– Я могу понять ваше огорчение, господин президент, и разделяю его. Если можно, я вернулся бы к первому из упомянутых вами пунктов – вопросу о вероятности их успеха. Во-первых, полагаю, мы можем считать этих людей в высшей степени профессионалами. До сих пор они не оставили никаких свидетельств того, кто они такие, если не считать известного вам пилота. Мнение полиции таково, что эти люди способны на очень и очень многое и спланировали свои действия самым тщательным образом. У нас существует точка зрения, что кое-какие шансы на успех у них есть.

Британский премьер-министр дал возможность президенту направить разговор в нужную сторону.

– Видите ли, Джон, – медленно начал он, – нас озадачил тот факт, что эти парни, похоже, уверены в завтрашнем появлении Саддама в Тикрите. Мы не знаем, откуда они могли получить такую информацию… – Прежде чем продолжить, президент сделал, как он надеялся, приглашающую к ответу паузу. – …У нас никто – ни в ЦРУ, ни в госдепартаменте, ни где-либо еще – не знает ничего конкретного о перемещениях диктатора. Я специально у них справлялся. – Он снова сделал паузу и осторожно добавил: – Не может ли кто-то из вашей разведки подтвердить, что он там действительно будет?