На втором курсе, будучи в колхозе по поводу уборки картофеля, студенту Брикману довелось столкнуться с этими мерзкими насекомыми.

Что они тогда ни делали, пытаясь выкурить клопов из избы, предоставленной их курсу для ночлега. Брикман, уже тогда отличавшийся острым умом, взял свою кровать, перенес ее в центр хаты, поместил металлические ножки в банки из-под тушенки, предварительно налив в эти банки керосин. Он полагал, что клопы никак не смогу залезть к нему на кровать, не угодив при этих неправедных попытках в керосин. Но клопы оказались умней будущего профессора. Они проползли по потолку, сконцентрировали свое войско прямо над кроватью и начали прыгать, на манер воздушных парашютистов-десантников, на студента Брикмана.

Тогда весь курс вышел на улицу, оставив на горячей плите мощное химическое оружие – сковородку с ДДТ. Ядовитый дым пополз из хаты, вызвав оживление у всей деревни. К моменту приезда пожарной машины клопы и любая другая живность на оккупированной территории должны были быть уничтожены. Но студенты забыли про социалисти-ческий реализм. Плоды этого реализма всегда горькие. Проветрив хату, они убедились, что из-за тошнотворного запаха спать там все равно нельзя. Клопы же были живы. Они выглядывали из щелей, поводили усиками, щелкали крошечными жвалами и плотоядно смотрели на обескураженного Брикмана с товарищами.

Вспомнив все это, Дормидон Исаакович вскочил с кровати и начал раздраженно ходить по камере. Он понимал, что заснуть больше не сможет.

– Бармалей, – окликнул его хриплый баритон с кровати у параши.
–

Перепихнуться не желаешь? Моя тухлая вена к твоим услугам.

Это взывал к любви камерный петух (гомосексуалист) по имени Валя.

Валя был мужичком средних лет с кривоватыми жилистыми ногами и безбородым личиком кастрата. Он выполнял в камере всю грязную работу, имел персональную миску с кружкой, дабы не осквернять своим нечистым ртом посуду законных жителей камеры, всем старался угодить и по совместительству выполнял для изголодавшихся роль дамы.

– Бармалейчик, миленький, – сказал Валя. – Ты мне очень нравишься. Хочешь, я в уста возьму?

Валя, вдобавок, был ужасно религиозным и часто в своей речи употреблял церковнославянские выражения.

Профессор хотел брезгливо отбрить гнусного минетчика, но с ужасным удивлением ощутил возбуждение плоти. Мерзкое тело Гоши реагировало согласно старым тюремным привычкам. Динамический стереотип намертво отпечатался в спинном мозге этого тела и теперь властно подавлял сознание. "Все равно поспать не удастся – шептал спинной мозг. – Чем с клопами воевать, побарахтайся с Валюшей, когда еще бабу увидишь…"

Профессор мощным усилием воли стряхнул кошмар неуместного же-лания. Он заставил себя вспомнить пухлое лицо желанной Фроси из зала суда. Фрося измены бы не простила.

"Она не узнает," – прошептал спинной мозг.

"Нет!" – сказал профессор сам себе. И упал на легавый шнифт, что в переводе означает – постучал в камерную дверь, вызывая надзирателя.

Камера. Она похожа на камеру для подследственных, но есть некоторые различия. Так, унитаз не слева, а справа. И другой коллектив. В камере для осужденных имеются:

1) Юрка Слепой. Он действительно слеп, получил четыре года за кражу. Четвертая ходка (четвертый раз судим).

2) Адмирал Нельсон. Это инвалид, у него искалечено все тело, рука бездействует, пребывая постоянно скрюченной, нога волочится, глаз частично выбит и торчит из изуродованной глазницы наподобие маленького телескопа, за что ему и присвоена столь почетная кличка.

Адмирал сидит за хулиганские действия. Они со Слепым закадычные друзья, третий срок тянут вместе на одной зоне.

3) Миша Бродяга. Здоровенный старик, в прошлом разведчик, удостоенный всех орденов Славы. Ему далеко за 60, но он еще крепок.

По ночам занимается онанизмом, от чего весь ярус, внизу которого он спит, трясется, как во время шторма. Получил третий срок за драку в автобусе.

4) Верт Маэстро. Он же Адвокат, Мертвый Зверь, Хитрила. Верт – аферист международного класса. Имеет десять лет за угон теплохода-гостиницы "Ганса" вместе с отдыхающими иностранцами.

5) Григорий Бармалеенко, в народе – Гоша Бармалей. Семь лет строгого режима за попытку изнасилования должностного лица и квартирные кражи. Есть еще несколько мелких статей, но они поглощены основной, 117-й.

В камере еще несколько человек, но они не представляют для нас интереса: так, мелкая шушера, серятина с "детскими" сроками до двух лет.

Профессор в облике Гоши Бармалея ходит по камере. Он взволнован.

Под левым глазом профессора обширный синяк – знак проникновенной беседы с надзирателем на тему клопов и вызывания начальства в ночное время.