Шрифт:
Наверное, это точно порно, потому что снимать будут ночью. Надо придти на съемочную площадку в девять вечера. Только место съемок довольно странное – выставочный зал ЛОСХа на Малой Морской улице.
Как они сумели с ними договориться? Конечно, за деньги они могли бы договориться и с Эрмитажем! А не то, что с ЛОСХом…
Было бы не плохо стать порно-звездой! И работа интересная, и деньги хорошие. Об этом я мог бы только мечтать! Может быть, сегодня мне наконец-то представится такой шанс. Вау!
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
На съемках. Макаронная фабрика. Русская красавица.
Я шел на съемки, чтобы там кого-нибудь снять. В том случае, если это будет не порно. На улице у входа в ЛОСХ уже гужевался народ. В толпе я сразу узнал Игоря Баскина по его длинной, почти как у меня, шевелюре, и подошел к нему. Не успели мы обмолвиться словом, как к нам подвалил безумного вида итальянец и заорал:
– Черто! Квести рагацци! Регарда, Анна! Чертиссимо! Черти, черти…
Услышав всю эту чертовщину, Баскин перепугался, и чуть было не наложил в штаны. Я прочитал это у него на лице. Но я знал чуть-чуть итальянский и понял, что все эти тирады не имеют ничего общего ни с чертом, ни с рогами, ни с рыганьем, а означают всего лишь следующее
– "Точно! Эти хлопцы! Посмотри, Анна! Именно то, что нам надо!
Вылитые, вылитые…"
– Они хотят, чтобы мы играли чертей, – сказал я перепуганному
Баскину.
– Я так и понял, можешь не переводить, – ответил он.
–
Итальянский язык очень похож на русский.
– Дай! – заорал итальянец, оборачиваясь к следовавшей за ним девушке.
– "Дай" означает "дай", – перевел я Баскину.
– Все ясно, не переводи, – сказал Баскин.
– Дай! – повторил итальянец девушке.
Девушка подала ему блокнот в планшете, на котором он немедленно принялся что-то исступленно рисовать и писать.
– Пойдемте со мной, – сказала она мне и Баскину, ничего не объясняя.
А что надо было собственно тут объяснять? И так все было ясно – нас брали на главную роль! Все походило на то, что моя мечта близка к воплощению. Я взглянул на жопу идущей впереди меня Анны, обтянутую модной фирменной юбкой, и хуй у меня тут же восстал.
Сопровождаемые завистливыми взорами толпы, мы поднялись по лестнице на третий этаж в выставочный зал бывшего Императорского
Общества Поощрения Искусств, шикарное помещение под стеклянным куполом. Там уже были расставлены камеры, осветительные софиты и прочая киношная техника.
– Ждите здесь, – сказала Анна. – Никуда пока не уходите, я вас позову. Ясно?
Она была миловидной и пухленькой. Анна мне нравилась.
Мы огляделись по сторонам. На стенах висели довольно странные работы, в ЛОСХ-е подобное не выставляют. Чуть поодаль стоял офортный станок, на котором, по одну сторону вала на входе лежали два гипсовых слепка с рук какой-то античной статуи, по другую сторону, на выходе, – две белые резиновые перчатки, словно расплющенные, прокатанные через станок руки. Это было смешно.
Следов кровати нигде не было видно. Женщин тоже. Это весьма настораживало. А где же Русская Красавица, о которой снимают фильм?
Вскоре появилась Анна и отвела нас к визажистке – огромной итальянской матроне, которая нас расчесала.
Затем пришел еще один итальянец, чтобы на нас посмотреть. Он остался доволен. Затем снова пришла Анна и отвела нас к офортному станку. К нам подошла худая высокая телка лет тридцати восьми, похожая на борзую собаку. У нее была довольно хорошая фигура. Она нам улыбнулась.
– Вы кто? – спросил я.
– Я – художница Люда Белова.
– Это ваши работы?
– Мои.
– Интересные.
– Спасибо.
– И героиня фильма тоже вы?
– Да, я, но не главная.
– А кто ж тогда мы?
– Вы – диссиденты!
– Мы – диссиденты?
– Да, именно, вы – диссиденты! Действие происходит в семидесятые годы. Американская художница, то есть я, делает выставку в Москве.
Но это просоветская американская художница, иначе бы ей никто не разрешил делать выставку в Советском Союзе. Она любит Ленина и
Фиделя Кастро. Но тут к ней подходят диссиденты и начинают задавать каверзные вопросы. А рядом крутится агент КГБ.
– Какая клюква! – возмутился Баскин. – Ну, кто бы допустил диссидентов на выставку в семидесятые годы? Да еще дал возможность задавать каверзные вопросы!
– Конечно же, клюква! – улыбнулась Люда. – Но это фильм для итальянцев. Тем более что сценарий написал сын генерала КГБ – Витек
Ерофеев. А Анечка перевела его на итальянский язык. Она – подружка продюсера.
– Так здесь, наверное, даже секса не будет? – разочарованно промямлил я.