Было в нем три этажа — или четыре? И были ли там высокие стрельчатые окна, похожие на стеклянные, выводящие на балкон двери — или лишь узкие проемы в гладких неприступных стенах: щели, слишком узкие даже для бойниц?

Ладно, не стоит рассматривать то, чего рассмотреть не можешь, лучше сосредоточиться на том, что делать. Торчать в мастерской мага — к добру не приведет, пора дви...

Джейсон знаками звал его к себе. Мальчик уже лежал на полу у единственной двери. Губы его шевелились.

— Я что-то слышал, — беззвучно произнес он.

Славный парень. На сей раз он не боится. Нет, это неправда — Ахира чуял его страх. Джейсон достаточно умен, чтобы бояться, он сознает, что в любой момент может быть ранен или убит, но это часть жизни, и к ней надо относиться соответственно.

 И он это знает и не может согнать улыбки с лица. На сей раз Джейсон Куллинан не побежит.

Держа секиру в руках, Ахира прислушался. В коридоре раздавались шаги. Знакомые.

Ахира опустил топор.

— Привет, Андреа, — сказал он. В дверь и правда входила Андреа — но Андреа другая.

Кожаные черные безрукавку и штаны сменило сияющие белое одеяние, сотканное из дымки и света. В черных волосах серебрилась седина, глаза покраснели и припухли, то ли от слез, то ли от недостатка сна.

Джейсон шагнул к ней — но Ахира удержал его.

— Подожди.

Она подняла тонкую руку:

— Это я. Старше — может, на год, может, на больше или на меньше. Время здесь совсем... другое, а я пряталась и училась в потаенных уголках времени, борясь с безумием, пока не выучилась большему. Да, я стала старше; в чем-то, надеюсь, мудрее, в чем-то сознательно невежественнее. Но это по-прежнему я. — Слеза скатилась по ее щеке. — Можно мне вас обнять? Очень долго я ждала.

...зато Тэннети не задумалась — ни на миг. Сунув пальцы в глазницу, она вырвала Око, швырнула его мне — и бросилась на Бойоардо.

Стеклянное Око, кувыркаясь, летело в меня.

Нет!

— Тэннети, не надо!

Кричать, хоть мысленно, хоть вслух, было уже бесполезно. Нарееново стеклянное Око, столь нужное Троим, чтобы заглянуть сквозь завесы неопределенности в сердце Эвенора плыло по воздуху ко мне. Я выхватил его оттуда, шмякнул в ладонь Андреа и рванулся, но было поздно.

Бойоардо уже вскочил с трона — так быстро, что полы плаща свистнули, как хлыст. Небрежным движением отбив меч Тэннети, он схватил ее.

Она простонала — коротко, когда его пальцы зубьями бороны пропахали ее тело, потом он встряхнул ее — один, два, три раза, как пес крысу, и отшвырнул — окровавленную, изломанную, мертвую.

Руки его были алы от ее крови, красны до локтей, и это раздражало его привередливый вкус. Он взглянул на них, на алую влагу, замочившую рукава, лениво шевельнул пальцами — и кровь исчезла. Тэннети лежала на земле. Ее мертвый глаз и пустая глазница смотрели в пустоту.

Нельзя тратить время на скорбь по друзьям. Во время битвы — нельзя.

— Давай, Энди, — сказал я. — Давай же! Достань его. Как тогда.

Она покачала головой:

— Не здесь, не у границ Фэйри. У меня не хватит ни умения, ни сил.

Бойоардо улыбнулся:

— Она знает, что я могу преследовать вас двоих по всему Эвенору — где бы вы ни скрылись.

Я притянул Андреа к себе. Боже, ну зачем ты сделал женщин такими теплыми?!

Спрячься на время, — выдохнул я ей в ухо, — но донеси Око до места. Сделай, что должно.

Она кивнула, один раз, быстро, коснулась мягкими пальцами моих губ — и оттолкнула меня прочь. Я откачнулся, а она шагнула — и исчезла.

Джейсон неловко обнял мать, а Ахира позволил себе опустить топор.

— Очень долго? — спросил он.

Она развела руками. Джейсон выпустил ее.

— Не знаю. Может быть — год. Может быть — два. Я старалась считать, сколько раз ем и сколько сплю, но перестала, когда поняла, что еда и сон мне здесь почти не нужны. Два года?.. — Она отошла к окну. — Довольно времени, чтобы понять, что нужно будет сделать, чтобы перейти улицу. Довольно времени, чтобы изучить почти все тропы Эвенора, довольно времени, чтобы узнать кое-что о себе, довольно времени, чтобы призвать себя сюда. — Она тряхнула головой, возвращаясь к ним. — Простите, что я так расклеилась. Я знаю — для вас это были только секунды.

Ахира улыбнулся.

— Вот и ответ на давний вопрос.

По крайней мере частичный ответ. Он знал Андреа Андропулос Куллинан добрых двадцать лет — и знал, что она упряма, как только может быть упрям человек. Ее невозможно было заставить подчиняться ничьим приказам. Она все решала сама. Всегда. Никто и ничего не решал за нее. Никто.

Итак: кто мог призвать Андреа в Эвенор? Кто мог завлечь ее сюда? Кто постоянно взывал к ней от самого замка Куллинан? Кто мог заставить ее пуститься в путь, вопреки здравому смыслу, в неизвестность?