Он еще раз обвел взглядом кольцо лиц.

— Боюсь, что больше никто…

— Меня ты не знаешь, да?

Озорник вышел из-за других. Волосы у него топорщились, одежда была смята. Анджелалти посмотрел на него сверху вниз.

— Велн Кристефион, — негромко сказал он и поклонился, не выпуская из рук Трезубец и фонарь. — Кузен.

Озорник моргнул, несколько опешив, но быстро пришел в себя и указал на бакен.

— А зачем тебе это?

— У меня слабые глаза, — ответил Анджелалти. — Учись проявлять снисхождение к чужим недостаткам.

Мальчишка снова моргнул и открыл рот, намереваясь выпалить еще бог знает какую бестактность. Какая-то женщина поспешно сжала ему плечо:

— Велн!

Он замолчал, а Анджелалти перевел взгляд на эту женщину.

— Сиприан Телшовет?

— Она самая, — отозвалась она спокойно, хотя на ее лице отразилось беспокойство, а на руке, сжимавшей плечо мальчишки, побелели костяшки пальцев. — Главный Навигатор.

Он кивнул и посмотрел ей прямо в глаза.

— Моя вендетта умерла с моим дядей. Ты передо мной так же чиста, как и мальчик.

На ее лице отразилось облегчение, и пальцы, стиснувшие плечо мальчика, разжались.

— Я тебя слышу… Капитан.

— А он — Капитан? — спросил неукротимый Велн, и его вопрос шорохом пролетел по кругу Членов Экипажа, но никто не дал ему ответа. Мальчик вырвался от матери. — А где кузина Корбиньи? — воскликнул он.

Анджелалти строго посмотрел на него, а Корбиньи почувствовала, как сердце у нее екнуло, а тело вдруг облилось потом. Она облизнула губы.

— Здесь, — хрипло сказала она и напряглась под взглядами десятка пар глаз Экипажа.

„Я не дрогну, — сказала она себе. — Я не заплачу. Я не буду умолять. Я — Корбиньи Фазтерот, Разведчик Планет и Искатель…“

— Это не моя дочь! — заявила Мейл Фазтерот.

На причале воцарилась тишина, которую нарушил Велн. Он подбежал к ней, застывшей на месте с подгибающимися коленями и задохнувшейся, и уставился ей в лицо.

— Кузина Корбиньи?

Его лицо сморщилось от огорчения. Ей мучительно хотелось обнять его и успокоить.

— Да, — прошептала она, а потом откашлялась. — Да, Велн.

Он закусил губу, неуверенно протянул руку и дотронулся до косы, спустившейся ей на плечо.

— У тебя вид… — его глаза стали вдвое больше обычного и наполнились слезами, — …совсем не такой.

— Я стала другой, — сказала она, и на этот раз ее голос звучал ровно, в привычном ритме рассказа. — Меня… избили грабители, и мое старое тело… умерло. Но на Хенроне есть место, которое называется Синим Домом. Там берут память и… душу человека и переселяют их в тело, оставшееся без памяти и души.

Она оторвала взгляд от лица мальчика и посмотрела на мать, которая стояла с каменным лицом и молчала.

— Я — Корбиньи Фазтерот! — горячо сказала она, презирая себя за мольбу. — Во всем, кроме тела…

Она замолчала и опустила голову, сжав зубы, чтобы остановить слезы, подступившие к глазам, несмотря на ее решение не плакать. Дальнейшие слова были бесполезными — или даже хуже того.

Мейл Фазтерот повернулась к ней спиной.

— Так вот как, — осведомился Анджелалти обманчиво жизнерадостным тоном, к которому он прибегал, когда желал задеть собеседника, — Экипаж вознаграждает преданность? Вот благодарность, заслуженная следованием долгу до смерти — и за ее гранью? Буду знать, исполняющая обязанности Капитана.

Корбиньи подняла голову, задохнувшись. Лицо Мейл Фазтерот было неподвижным, губы побелели.

— А я-то боялся, — продолжил Анджелалти все так же весело, — что мое прошлое будет для Экипажа бесчестьем, поскольку меня растили и учили быть вором. Я с облегчением вижу, что…

— Анджелалти! — воскликнула Корбиньи, выбросив руки вперед и переплетая пальцы в каком-то чужом жесте волнения. — Анджелалти, не надо!

Он повернулся лицом к ней, и его глаза таинственно блеснули в неверном желтом свете:

— Ты столько для них сделала — выполнила свой долг во всем. И ты просишь, чтобы я их не укорял, Корбиньи?

Ты просишь, чтобы я стерпел оскорбление, какого не стал бы терпеть ни один планетник и ни один вор?

— Они не хотели тебя оскорбить, — поспешно сказала она. — Тебе рады. Анджелалти, это ничего не значит.

— Ничего не значит? — Он воззрился на нее. — Корбиньи…

— Ничего не значит, — твердо заявила Мейл Фазтерот. — Это — вопрос Суда Экипажа… Капитан Кристефион. Капитана это занимать не должно. Это… не относится к административным вопросам, по которым я буду рада ввести Капитана в курс дела. Вахтенные журналы в порядке. В распоряжении Капитана будет управляющий компьютер. Мне не хотелось бы, чтобы данный инцидент исказил взгляды Капитана на нас после столь долгого отсутствия. Мы действительно рады твоему возвращению, и рады, что ты готов занять место, причитающееся тебе по праву.