Тем временем бар наполнялся новыми посетителями, в основном молодёжью. Помещение наполнилось громкими голосами, звучным смехом и табачным дымом. Продавщица наконец-то включила музыкальный центр, и зазвучала обычная для этих мест музыка.

– Лёха, давай ещё возьмем. Всё только начинается. Сейчас шлюшки подтянутся, самую лучшую тебе подгоним. Зачем на этом обламываться, нужно продолжение, – обратился Илья к Алёше.

– Я бы с удовольствием, да есть одно "но". У меня закончились деньги. Понимаешь? – ответил Лёша, слегка коверкая слова, так как язык еле ворочался.

– Жаль, – разочарованно выдавил Илья. Ему что-то на ушко шепнул Володя, отчего он сказал следующее. – А может, ты займёшь у своих, и тогда мы где-нибудь на природе посидим.

– Пацаны, увы, но… – он отрицательно замотал головой. – Погуляли, и хватит. Мне пора уходить, – промямлил еле слышно Алёша, опустив на стол голову.

– Да брось ты. Тебе жалко для нас денег? Вон, смотри, и девочки пришли, – Лёша на них не взглянул. – Сейчас мы можем их с собой взять ко мне на хату. Догонимся. Трахнем их. Не теряйся, – не сдавался Миша.

Алексей поднял голову, обвёл пьяным окосевшим взглядом трёх обесцвеченных девушек, присоединившихся к ним.

– Нет, пацаны, извините, но не могу, да и пить я больше не собираюсь. А насчёт секса, мне не в прикол заниматься в таком состоянии, в каком я нахожусь. Тут не до него, – растягивая слова, ответил Алёша.

– Ладно, Мишань, чего к пацану привязался. Не хочет он, как хочет. Давай лучше Лёху до дома проводим, а то он никакой, ещё заплутается где-нибудь, – изрёк Илья, многозначительно подмигнув своим приятелям. – А вы, девушки, нас здесь подождите. Мы туда и назад. Поняла меня, Люда. – Та вместо ответа высунула язык.

На просьбы парней встать и идти домой Алёша никак не отреагировал, продолжая сидеть, опустив голову на руки. Они его кое-как вывели на свежий воздух, где Алексея вырвало на чей-то мотоцикл, прямо на сиденье.

– Эй, друг, очнись, ты серишь, – обратился к Алексею Григорий, похлопывая его по щекам.

Никакой реакции от вдрызг напившегося Лёши не последовало, его голова безвольно болталась, ноги уже не шли, а волочились по земле.

– Понесли его к болоту. Там безопаснее. Тяжёлый, сволочь, – сделал вывод Илья, поправляя сползающую с его плеча руку пьяного парня.

Возле болота Алёшу бросили на помятую траву, и Вова принялся шарить по его карманам. Всё, что он нашёл, это мелочь, которой вряд ли хватило бы на пачку неплохих сигарет.

– И это всё? – удивился Илья, подбрасывая в ладони мелочь.

– Но если мне не веришь, сам проверь, – вырвалось у Володи.

– Не горячись, – разочаровавшись, Илья со злостью запустил копейками в валявшегося Лёшу. – Пошли назад.

– Ты что, – возмутился Миша, – Я то думал мы сейчас, напоследок оторвёмся. А ты говоришь, что уходим, – и он посмотрел на остальных, ища глазами поддержки.

Илья, взглянув одновременно вопросительно и взвешивающе на Володю и Гришу, высказался:

– Как хотите. Лично по мне, он нормальный пацан. И трогать его я не буду.

– И я такого же мнения. Он не из жмотов и не выпендривался, – поддержал друга Григорий.

– А по мне все городские – ублюдки, мамкины сынки, – брезгливо прошипел Михаил и ударил ногой лежащего сначала по голове, а затем в область грудной клетки. Из горла Лёши вырвался сильный хрип, сменившийся стонами.

– Базара нет, так и есть, – согласился Володя и, встав с другой стороны, принялся лупцевать пьяного по всем частям тела, кроме головы.

– Э-э. Хорош, – Илья пихнул Михаила и злобно обратился к Володьке. – И тебя касается. Я не понимаю, какой прикол бить лежачего, когда он даже не может сдать сдачи. Ну, дал пару раз, и хватит. Нет, значит, будут до тех пор ногами работать, пока самим не надоест. Вот народ, а? Ладно, он вам сделал что-нибудь, тут другое дело. Кулаки, что ль, чешутся? – дерзко спросил он у них. – Давай со мной. – Они не отвечали. – Расхотелось. Тогда пошли отсюда.

Стон. Алексей разлепил глаза и увидел над собой повисший в воздухе синющий бархат с чудесным рисунком из бисера. Дул резкий ветер. Пробудившийся мозг пронзили острые стрелы боли, исходящие от тела и лица. На лбу он нащупал ссадину. Приподнялся на руках: "А-а грудь. Суки. За что?" Со второй попытки ему удалось встать на ноги: "Сам лопухнулся. Не надо было их поить. Лучше бы сразу по-трезвому с ними смахнулся, всё равно избиения не избежал. Эх, хотел как лучше, а получилось…" На некоторое время у Лёши помутнело в глазах. Постояв и придя в себя, побрёл в сторону светящегося уличного фонаря: "Убей, не помню, как здесь оказался. Не. Мне пить нельзя. Жаль, что здесь нет своих, а то бы пошли да набили этим лысым уродам морды. А завтра разобраться не получится. Уезжаю. Даже обидно, что они останутся безнаказанными. А вот и нет. Пойду-ка я, вернусь в тот бар. За мной ещё последнее слово".

Алексей зря сходил. Там их уже не было.

Вернувшись на дачу, в первую очередь он осмотрел себя в зеркале. Но, к его удивлению, на лице, кроме ссадины с ноготь в правой части лба, больше ничего не обнаружилось. Хотя правая сторона лица болела, но ещё сильнее чувствовалась боль под лопатками.

Алексей умылся. Переоделся. А грязную одежду бросил в угол комнаты: "Что её стирать? Новую куплю". Лёг спать.

Проснувшись, Алексей пошёл в туалет. А оттуда уже вышел с железным ящичком. Открутив проволоку, он его открыл. "На мес-те", – облегчённо пропел Лёша и взял ящик с деньгами с собой в дом.