Удивленно посмотрев на ненормальное животное, я на всякий случай подошел к нему вплотную и, подняв голову вверх, почувствовал, как заколотилось мое сердце: там, безумно далеко от меня, в круглом пятнышке ночного неба светилась одинокая звезда!

–  Спасибо, кот!
– я благодарно посмотрел на умирающего от слабости кота и, подумав, поинтересовался: - Хочешь умереть наверху? Я понимаю, мало радости, но все-таки… Сдохнуть в пещере, это как-то… противно, что ли?

Кот не ответил. Впрочем, его согласия мне и не требовалось - взвалив на плечи иссохшее от старости, голода и жажды тело, я схватился за удобную зацепку и подтянулся.

Если бы не слабость, метров двадцать до верха скального колодца я бы преодолел минуты за полторы - зацепок вокруг было более чем предостаточно, однако в том состоянии, в котором я пребывал, на то, чтобы выбраться на поверхность, у меня ушла целая вечность. Зато, выбравшись на свободу, я вдруг ощутил чувство полнейшего опустошения. И, как ни странно, такого же счастья…

Холодный ночной ветерок мигом остудил мое разгоряченное подъемом лицо. Аккуратно опустив барса на ближайший плоский камень, я почесал его за ухом, упал рядом и уставился на россыпь звезд над головой: сил на что-то еще просто не было…

…Кот умер на рассвете. Просто перестал дышать. В последний раз потрепав его по загривку, я спустил его тело в колодец, потом с трудом поднялся обратно и завалил отверстие камнями - забывать о том, что в его крови осталась Иоровская зараза я не имел права. Потом, немного отдохнув, я прикинул, в каком направлении от меня должен был находиться вход в пещеру, и направился вверх по склону - для того, чтобы понять, где находится ущелье, ведущее в сторону деревней горцев, мне надо было сориентироваться.

Добравшись до вершины хребта, я посмотрел вниз, и ужаснулся - в свете звезд оплавленные стены кратера, в который превратилась долина, выглядели просто чудовищно! Мелькнула мысль о радиации, но сразу же пропала: забивать себе голову новыми проблемами не было ни сил, ни желания. Немного повертев головой, и, вроде бы определив необходимое мне направление, я вернулся на внешнюю сторону хребта и поплелся в нужном мне направлении. Одновременно сканируя окрестности - жрать хотелось совершенно запредельно, и я был готов умять даже хомячка. Вместе с шкуркой и усами…

Ощущение близости людей заставило меня прибавить шаг, а потом, через какие-то пару секунд, остановиться, как вкопанному - там, справа и чуть ниже, навстречу мне двигались Дед, Эрик и Оливия!

–  Ольгерд!!!
– дикий вопль бросившихся вверх по склону друзей заставил меня отскочить назад и выхватить оружие - давать им шанс почувствовать пережитое мною на себе мне совершенно не улыбалось.

–  Стойте! Я могу быть еще болен!
– заорал я, понимая, что в теперешнем состоянии не убегу даже от Оливии. Заметив, что Дед схватил рвущихся вперед ребят за руки, я немного успокоился, и, удостоверившись, что нахожусь с подветренной от них стороны, попросил:

–  У вас есть что пожрать? А так пить хочется, что аж переночевать негде…

–  Есть… - счастливая улыбка на лице Мериона выглядела так нелепо, что я, не выдержав, глупо захихикал.

–  Слышь, бродяга! Где тебя носило? Как ты себя чувствуешь?

–  Ну, если без мата, то… так себе… - не отрывая взгляда от Оливии, вываливающей на камень продукты, буркнул я, и, еле дождавшись, пока Дед с малышней отойдет подальше, бросился вниз по склону.
– Но, что радует, жив… Мне бы обезьянку для опытов… - набив рот мясом, вспомнил я.
– И пять дней подождать…

–  Какую нафиг обезьянку?
– посмотрев на меня, как на умалишенного, испуганно спросил Эрик.

Дед, сообразив, что я имею ввиду, ехидно ухмыльнулся, и спросил:

–  Машка устроит? Эол звонил - они уже летят…

–  Дед, ты охренел?
– чуть не подавившись куском хлеба, зарычал я.
– Какая Машка?

–  Все будет нормально, сынок! В боте достаточно оборудования, чтобы провести все необходимые анализы. А пяти дней у нас нет - пора валить домой, и как можно скорее.

–  Что-то случилось?
– растерянно спросил я.

–  Угу. Кириллову нужна помощь. И чем скорее - тем лучше…

Конец пятой книги.