В тумане позади него вырисовывались еще четверо ему подобных.

По бокам у чудовищ висели круглые, ярко раскрашенные щиты.

Из-за щитов высунулись весла и стали дружно подыматься и опускаться, вспенивая волны.

Единственное крыло ведущего дракона было плотно обмотано вокруг поперечины, прикрепленной к торчащей из его спины высокой мачты.

Около мачты безмолвно рыскали приземистые фигуры в шлемах.

На берегу застонал прибой, когда дракон провел своих собратьев мимо прибрежных скал в порт.

Ребенок пронзительно закричал, зовя мать, и бился, запутавшись в тяжелом меховом одеяле.

Затем появилась лампа, всего лишь огарок на блюдце, но несущая тепло и безопасность, отбрасывая желтый свет на усталое, нежное лицо матери.

Женщина взяла на руки дрожащее, рыдающее тельце, шепча: «Ну, успокойся, милый, успокойся. Мама здесь. Она не даст тебя в обиду».

Она крепко прижала к себе ребенка, гладя его по спине, пока не прекратились рыдания, «Успокойся, Артур, успокойся. Что случилось, дорогой?»

Ребенок шмыгнул носом и поднял голову с ее плеча. «Бука, мама. Гнался за мной и грозил большим-большим ножом!»

У Этель сурово сжался рот. Она обняла ребенка покрепче и глянула на пламя светильника.

— Буки далеко за морем, дорогой. Они не могут явиться сюда.

— Но Карл говорит...

— Знаю, знаю. Мама Карла грозит, что бука заберет его, если он будет плохо себя вести. Но то просто глупая сказка, милый, чтобы пугать глупых детей. А ты ведь у меня не глупый, правда?

Артур на некоторое время умолк, а затем пробормотал в складки материнской рубахи:

— Э... да, мама...

— Конечно, не глупый, — она потрепала его волосы, уложила в постель и натянула до подбородка меховое одеяло. — Ты у меня храбрый мальчик. Мы оба знаем, что бука нас не тронет, правда?

— Да, мама, — неуверенно согласился мальчик.

— Спи спокойно, милый, — пожелала мать и тихонько закрыла за собой дверь.

От оставленной на столике свечи плавно плясали тени. Некоторое время ребенок лежал с открытыми глазами, наблюдая медленный балет света и тьмы.

Артур вздохнул и перевернулся на бок. Глаза его уже закрывались, когда он случайно посмотрел на окно.

Перед ним было огромное безобразное лицо с маленькими сверкающими глазками, комом мяса вместо носа и ртом-щелью, обрамляющим большие квадратные желтые зубы. Из-под блестящего крылатого шлема выбивались лохматые длинные волосы.

Он ухмыльнулся при виде ребенка, поросячьи глазки так и плясали.

— Мама! Мамамамама! Бука!

Бука зарычал и пробил крепкую деревянную стену тремя ударами огромной окованной железом дубины.

Ребенок с криком побежал к двери спальни. Тяжелая дверь не поддавалась. Мальчик все кричал и дергал дверную ручку.

Бука пролез через пролом в стене.

Дверь широко распахнулась и мать, оцепенев, уставилась на чудовище, схватила ребенка и в ужасе закричала, зовя мужа. Прижав к себе ребенка, она резко повернулась и убежала.

Бука издал глухой гадкий смешок и последовал за ними.

В это же время в другом доме такой же зверочеловек схватил ребенка за ножки и с размаху ударил его головой о стену; подняв огромную дубину, чтобы отбить отцовский меч, а затем крутанул дубиной, ударив отца по животу, и взмахнув ею, ударил его в висок. Хрустнула кость, потекла кровь.

Жена убитого попятилась, истерично крича, когда зверочеловек поднял упавший отцовский меч. Повернувшись к ней, он отмел ее в сторону беззаботным отмахом дубины и одним ударом вскрыл семейный сундук.

В первом доме огонь свечи, сшибленной зверочеловеком, лизнул сухой деревянный пол и устремился на стены.

Другие дома уже горели.

Женщины и дети с визгом бежали, а посмеивающиеся зверолюди преследовали их.

Мужчины деревни хватали гарпуны и топоры, тщетно пытаясь защитить жен и детей.

Зверолюди разбивали им головы окованными железом дубинками, раскраивали груди огромными острыми как бритва секирами и шли дальше, оставляя за собой расчлененные тела.

Затем послышалась дробь копыт — в деревню ворвался кавалерийский отряд; пожар встревожил местного барона. Тот сидел теперь во главе двух десятков всадников, преградивших путь зверолюдям.

— Пики на руку! — взревел он. — Вперед!

Зверолюди захохотали.

Пики дружно опустились, шпоры вонзились в бока коней, кавалерия атаковала.. и запнулась словно наткнувшись на невидимую стену.