Я внимательно посмотрела на портрет Коулина.

Мой прадед был не так привлекателен, как другие мужчины в роду Локов, жившие до него. Светлые волосы, темно-карие глаза – понятно, откуда у меня такая окраска. На портрете у Коулина был весьма грустный вид. Себастьян его бурно не любил, почти также, как не любил своего отца.

Именно изобретение Коулина Лайона Лока заложило основу ля дальнейшего процветания семьи и компании «Инструмент Лока».

Его прославленный бур продавался по всему миру, хотя он и продолжал его усовершенствовать еще несколько лет. В наше время невозможно заниматься бурением нефтяных скважин, не используя этот бур, и каждый год этот бур приносит сотни миллионов, и так было с того времени, когда Коулин его изобрел.

Рядом с Коулиным висит портрет моего деда. Сирес, родившийся в 1904 году, был первым ребенком Коулина и его жены Сильвии Вейл.

Сейчас моему деду девяносто лет. Всякий раз, когда я думаю о нем, перед моим внутренним взором возникает старый беловолосый человек. Здесь, на портрете, он молод, ему нет и сорока, и его мрачное, сердитое лицо по-своему привлекательно. У него светло-каштановые волосы и темные глаза. Среди своих предков он выглядит как-то неуместно. По-моему, он вообще не похож на Локов.

Я опять вспомнила этого человека, виденного мною на похоронах Себастьяна, и невольно содрогнулась. Как ужасна старость. Когда-то Сирес был властным, подавляющим, жестким и безжалостным. Железной рукой управлял он компанией «Лок Индастриз».

Теперь он – ничто. У него нет ни власти, ни влияния в той компании, где он был некогда королем. Теперь это маленький старичок, и кажется, что его вот-вот унесет порывом ветра.

Я перешла к портрету Себастьяна Лайона Лока, последнему портрету на стене.

Мой отец.

Какой это был красивый мужчина, какой привлекательный! Глаза ярко-синие, волосы черные и блестящие. И лицо такое же интересное – четко очерченное, прекрасной лепки. Неудивительно, что женщины падали к его ногам, как мухи. Я не могу их обвинить. Отец был великолепным образцом мужской красоты.

Пять жен было у него. Но только двое детей от двух жен. Я удивлялась и раньше, и теперь, – почему у него не было больше отпрысков?

Его первая жена, Джозефина Эллисон, был из семьи, владеющей филадельфийской «Мэйн Лайн», которую она и унаследовала. Она – мать Джека; она умерла, когда ему было два года. Все свои деньги она оставила ему, все миллионы, и пока Джеку не исполнилось двадцать один год, его состоянием управлял опекун.

Вторая жена отца – моя мать Кристабель Вильсон. Когда он женился на Кристе, он был горюющим вдовцом. Или меня приучили в это верить.

Я – плод их кратковременного союза.

Я была совсем маленькой, когда мою мать поместили в клинику в Нью-Хейвене – «просохнуть». Она так и не вернулась домой. Я виделась с ней время от времени, но вырастил меня Себастьян.

Разведясь с моей матерью-алкоголичкой, он стал жить с Антуанеттой Дилэни, матерью Вивьен. Их роман не стал ничем большим, потому что она была замужем за Лайэмом Дилэни, который бродил где-то по южным морям.

Отношения Себастьяна и Антуанетты кончились, когда она упала с лестницы в нашем подвале и сломала себе шею. Если бы она осталась в живых, она, видимо развелась бы с Лайэмом по той причине, что он бросил свою семью, и вышла бы за моего отца. Я знаю, он хотел узаконить их любовную связь. Он сам сказал мне об этом. И он, наверное, был потрясен ее смертью.

Третьей женой отца была Стефени Джоунс, которая прожила с нами очень недолго. Она работала с Себастьяном в «Фонде Лока» в качестве его помощницы. Она нравилась и Джеку, и мне. Она была умна, довольно спокойна, хороша собой – сдержанная, утонченная блондинка, напоминающая Грейс Келли. Она была добра ко мне и Джеку, и мы очень горевали, когда она погибла в авиационной катастрофе.

И вот появилась великая Вивьен.

Их брак с отцом длился дольше других. Пять лет. Мне это время показалось вечностью. Я знала, что она забеременела и выкинула. Себастьян сказал мне об этом. Он очень сокрушался, потеряв ребенка.

Я считаю, что их брак с Вивьен был неизбежен. Отец всегда благоволил к ней, когда она была девочкой, а после смерти ее матери стал ее опекуном. Он платил за ее образование и помогал ей деньгами, а все праздники и каникулы она проводила с нами.

Я очень не любила Вивьен. Я просто терпеть е не могла, и была рада, когда отец, в конце концов, разошелся с ней. Я всегда считала, что мой отец заслуживает лучшего.

Его пятая и последняя жена была Бетси Бетьюни, женщина, делающая карьеру. По-моему, эта была самая неподходящая особа, на какой только он мог жениться. Она была слишком озабочена своей карьерой известной пианистки, чтобы быть хорошей женой моему отцу, и я ничуть не удивилась, когда он с ней развелся. Я так и не поняла вообще, зачем он на ней женился. Это осталось для меня загадкой.

Я внимательно смотрела на портрет моего отца, изучая его лицо.

И опять я задалась вопросом – почему он убил себя? С моей точки зрения, это совершенная бессмыслица. Когда я была у него в Нью-Йорке, он выглядел прекрасно, не таким мрачным, каким бывал нередко. Он не был так напряжен, как обычно, был даже счастлив в ту неделю, когда лишил себя жизни. Я бы многое дала, чтобы этого не произошло. Мне его очень не хватает.