– Теперь я живу здесь, Сэм.

– Живешь здесь? Но почему?

– Я расскажу тебе… когда ты поправишься.

Сэм нахмурился. Что за секреты?

– Я уже вполне окреп, Мария. Рассказывай…

– Мой дом теперь здесь, Сэм, мой дом в этой хижине.

– Но почему, почему ты живешь здесь?

– Когда тебе станет лучше, я все объясню, – проговорила Мария с дрожью в голосе.

– Черт побери, Мария, я не люблю секретов!

– Да?.. Если не хочешь, чтобы я накормила тебя золотарником, лучше воздержись от вопросов.

– Даже золотарник меня не остановит, – усмехнулся Сэм.

– Но неужели ты не понимаешь? Я сейчас не хочу об этом говорить.

– Уверяю тебя, что мое пошатнувшееся здоровье позволит мне выслушать твой рассказ.

– Но мое здоровье не позволяет рассказывать об этом.

Сэм хотел резко возразить, но промолчал, заметив слезы в глазах Марии. Однако он решил, что потом непременно возобновит этот разговор, непременно выяснит, что за тайны у Марии.

– Тебе удобно? – спросила она.

– Вполне, моя дорогая.

– Как ты себя чувствуешь?

– Как призер на скачках.

Он улыбнулся, и Мария улыбнулась ему в ответ. Отставив котелок с отваром, она осторожно провела пальцем по его шрамам, царапинам, синякам.

– Наверное, ужасно болит? Я думаю, надо смазать мазью все твои раны, чтобы они не загноились.

– Они не беспокоят меня, Мария.

– Сэм, но это же просто мазь.

– Я понимаю. Но мне не хочется, чтобы ты уходила от меня, Мария. Посиди со мной и отдохни немного. – Он взял ее за руку. – Ты выглядишь усталой, моя дорогая.

Мария отвела глаза.

– Тебе не удастся провести меня. Посиди рядом. Твои руки исцеляют меня. – Он поднес к губам ее руку и заглянул ей в глаза. – Я уже забыл вкус твоих губ. – Мария лукаво улыбнулась. – Иди ко мне. Поцелуй своего будущего мужа.

Сэму не пришлось ее уговаривать. Закрыв глаза, Мария склонилась над ним, и их губы слились в поцелуе. Она прижималась к нему все крепче и вдруг отпрянула, почувствовав, как Сэм возбудился.

– Принцесса, что с тобой?

– Ты еще не окреп, Сэм. А я хочу, чтобы ты отдохнул и набрался сил.

– Может, ты уже не любишь меня, дорогая?

– Не люблю? – изумилась Мария. Она во все глаза смотрела на Сэма. Неужели он сомневается?.. Неужели думает, что она разлюбила его только из-за того, что он стал пиратом? – Сэм, я люблю тебя и всегда буду любить.

– Тогда объясни, почему ты живешь здесь совсем одна.

Мария нахмурилась:

– Похоже, ты не собираешься сдаваться?

Он улыбнулся ей своей очаровательной, своей дьявольской улыбкой.

– Не собираюсь. Рассказывай.

– Сэм, не сейчас.

– Нет, сейчас, Мария.

Она внимательно посмотрела на него. Сэм лежал, скрестив на груди руки, и глаза его сверкали. Он ждал ответа, он требовал ответа. Мария потупилась… Видит Бог, ей очень хотелось рассказать ему все без утайки, рассказать о маленьком Чарлзе. Но что он скажет, если узнает, что стал отцом и уже успел потерять ребенка? Что подумает, когда узнает, что ее обвинили в колдовстве? Может, он отвернется от нее, как и все остальные?

– Мы поговорим об этом позже, – ответила она наконец.

– Нет, Мария, сейчас! Рассказывай!

– Успокойся, Сэм. Я все расскажу тебе, когда ты поправишься. Расскажу, когда сама буду к этому готова, но ни минутой раньше.

Сэм приподнялся, опершись на локоть.

– Мария, не испытывай мое терпение!

– А ты, Черный Сэм, не смей угрожать мне, – сказала она, укладывая его обратно на подушки. – Я обещала тебе, что потом все объясню. И позволь напомнить: Ганнер не любит ссор. Так что лежи тихо. Я уже приготовила тебе нужную мазь.

Стиснув зубы, Сэм повиновался, и Мария смазала все его раны и ссадины. Затем, чтобы хоть чем-то занять себя, он стал рассматривать висевшую на стене вышивку. Но вскоре это занятие ему надоело, и он снова заговорил:

– Мария, а море отсюда далеко? Я слышу шум прибоя.

– Оно совсем рядом. А почему ты спрашиваешь?

– Меня беспокоит мой корабль.

– Сэм, мне кажется, что тебе лучше не видеть его. По крайней мере не сейчас.

Он резко приподнялся.

– Почему не сейчас? Ты за кого меня принимаешь?

– Но, Сэм…

– Что стало с моими людьми? – спросил он неожиданно. – Кто-нибудь спасся? И что с другими моими кораблями?

– Мы поговорим об этом, когда тебе станет лучше.