– Попробуйте-ка полежать на животе, если вы беременны, – вздохнула Паула.

Она сделала маникюр, педикюр и нежную маску лица и полагала, что муж вряд ли узнает ее, когда она вернется.

Мэри выбрала стоун-массаж, и процедура настолько ей понравилась, что она подумывала, как было бы хорошо устроить такое в собственном доме.

– Разве могла я думать, что массаж горячими камнями может дать такие дивные ощущения? – восхищалась она.

– А разве можно было предположить, что купель с подогретой минеральной водой дарит столь божественные ощущения? – вторила ей Дейзи, пребывавшая на седьмом небе после ароматерапии и скраба, последовавшего за ароматическим обертыванием. Еще она сделала маникюр с парафиновой маской для рук, после чего кожа рук стала мягкой и шелковистой. – Я бы хотела делать это каждый день, – вздохнула она. – Теперь положено медитировать, Лия, или просто лежать на спине и расслабляться?

– Вы можете медитировать, – сказала Лия. – Я же просто лежу и перебираю в уме все то, что случилось за день: как хорошее, так и плохое, и благодарю за все.

– Это и есть ваш секрет? – осторожно поинтересовалась Мэри. – Никакой специальной программы красоты, просто говорить «спасибо»?

Лия загадочно улыбнулась.

– Нет, серьезно, – вмешалась Паула, – как вам удается так выглядеть?

Лия сдалась:

– Дело в том, что я выросла в Лос-Анджелесе, где внешность человека важна, как нигде. Я всегда следила за состоянием своей кожи и за фигурой. Моя мать до сих пор хорошо выглядит, хотя, как вы понимаете, ей много лет, следовательно, гены тоже сыграли свою роль. Но я поняла одну вещь. В Лос-Анджелесе, если вы перешли тридцатилетний рубеж, уже не имеет значения, сколько вам лет. Вы превращаетесь в невидимку. Никто и головы не повернет в вашу сторону…

– Вам ни в коем случае не следует возвращаться в Лос-Анджелес, – проворчала Мэри.

– Просто в других уголках земного шара это случается позже, – продолжала Лия. – Может быть, для многих стран предел – пятьдесят лет, но в Лос-Анджелесе – тридцать. Вы можете лелеять себя надеждой, что с вами все будет по-другому, потому что у вас душа молодая и, «черт побери, несколько морщинок не в счет, беби», но в один прекрасный день вы понимаете, что никто не обращает на вас внимания. Никто. Вы превращаетесь в невидимку.

– Просто не могу поверить в это, – сказала Дейзи. – Вы такая красивая. Вас просто невозможно не заметить!

– Спасибо, – улыбнулась Лия. – Не могу сказать, что меня чересчур занимала моя внешность, так как я похожа на свою мать, а она была весьма привлекательной женщиной. Но в городе, где собрано огромное количество красивых людей со всего мира, красота обычное дело. Парень, который обслуживает вас на заправке, может иметь внешность модели, девушка в кафе могла бы запросто демонстрировать белье от «Виктория Сикрет». Все потрясающие. И вас охватывает паника.

– И?.. – спросила Мэри затаив дыхание.

Лия рассмеялась. Ее чуть хрипловатый смех легко можно было представить в переполненном ночном баре.

– Вы отправляетесь к пластическому хирургу и просите его сделать вас чуть-чуть моложе.

– Я так и подумала! – воскликнула Мэри.

– Только немного, – уточнила Лия. Она показала на свой лоб. – Приподняла брови, убрала носогубные складки и второй подбородок, остальное – мое. Подтяжки нет. Если вы делаете это слишком рано, вам придется повторить это еще не один раз, и вскоре вы будете похожи на инопланетянина, у которого уши растут на затылке.

– Вам не нужно делать подтяжку, – твердо сказала Дейзи.

– И очень хорошо. Это лицо будет моим до конца. В Лос-Анджелесе все были просто в шоке, когда я сказала, что не собираюсь делать подтяжку, особенно недоволен был мой хирург, ведь большую часть своих денег он получает от повторных операций. Но если бы я снова проживала мою жизнь, то вообще ничего бы не делала.

Слушательницы Лии были потрясены этой информацией.

– Но почему? – не поняла Дейзи.

– Потому что я потратила слишком много времени на заботу о своей внешности, забывая о том, что у меня внутри, а это требует куда большей работы.

– Надо взять на вооружение, – сказала Мэри.

При обычных обстоятельствах Дейзи не стала бы ничего говорить, а лишь кивнула бы, выражая согласие. Но сегодня ей необходимо было понять, как может человек мириться с тем, как он выглядит, когда возраст берет свое. Ведь только если ваша внешность вас радует, у вас найдутся и время, и энергия, чтобы заняться своим внутренним миром.

– Что именно вы хотите сказать? – Она напряженно смотрела на Лию.

– Мне всегда казалось, что самое главное во мне – это моя внешность, – просто сказала Лия. – Если мое лицо красиво и мужчины смотрят мне вслед, значит, есть Бог на небесах и со мной все в порядке. Но это заблуждение. Вы вовсе не то, что видите в зеркале.

– Вы правы, – с энтузиазмом сказала Паула. – Лия права, – повторила она, взглянув на недоверчиво усмехнувшуюся Мэри.

– Я знаю, но с этим трудно жить, – пожала плечами Мэри.

– Вы начинаете ценить каждый день. Проснуться и ощутить запах кофе уже становится для вас счастьем, – мечтательно улыбнулась Лия. – И я рада, что сейчас я такая, какая есть. Мне нравится мой возраст. Разумеется, мне не доставляет удовольствия боль в суставах или то, что по ночам ноет спина, но мне нравится моя зрелость.