Портьера, закрывавшая боковую дверь, раздвинулась, и вошла Йоланка. Она была ослепительно хороша. По огромному залу пронёсся шёпот восхищённого изумления. Толстуха императрица не выдержала.

— Чудо-красавица! — вздохнула она. Но тут же, повернув голову к императору, процедила сквозь зубы: — Безобразие… Как смеет девица не царского рода быть такою красоткой?

Ипполит по-дурацки захихикал.

— Правда, Ипполитик, — шепнула ему бабка, — миленькую невесту мы тебе подыскали!

Йоланка приблизилась к императорской чете и церемонно присела.

— Что же, прекрасная девица, согласна ли ты сочетаться браком с моим самым любезным внуком? — спросил император.

— Это большое счастье и великая честь для дочери венгерского вельможи, — ответила Йоланка, изобразив на лице притворную радость и избегая смотреть на герцога.

Одного мимолётного взгляда на него ей было довольно, чтобы понять: если взглянет ещё раз — не выдержит и выбежит из зала.

С тем же вопросом император обратился к герцогу:

— Наш милейший внук Ипполит, согласен ли ты сочетаться браком с этой юной девицей?

— С удовольствием, августейший дед, с превеликим удовольствием! — заорал герцог и захихикал.

— Раз вы оба согласны, станьте рядом, — проворчал император, — и примите моё отцовское благословение.

Ипполит подскочил к невесте, порываясь броситься ей на шею, но Йоланка зорко следила, чтоб он даже платья её не задел.

— Ах, какая прекрасная пара! — опять вздохнула императрица.

Император вытянул руку для благословения. Длинная, иссохшая рука протянулась над головами жениха и невесты.

— Стало быть, примите моё отцовское и императорское благословение.

Толстуха императрица тоже бросилась к ним и суетливо растопырила свои пальцы-лепёшки.

— Будьте всегда так прекрасны и счастливы, как в эту минуту.

Ипполит вытянулся и хлопнул рукой по мечу.

— Будем, будем прекрасны и счастливы! — пообещал он.

Но меч стукнул его по лодыжкам, и жених противно взвизгнул.

Опять гофмейстер стукнул жезлом об пол.

— А сейчас, — возвестил император, — мы отправимся в храм и свяжем вечными узами брака прекрасных жениха и невесту.

Весь зал пришёл в движение, императорская чета встала, только Йоланка не двинулась с места.

— Ах, папаша, ваше величество, — с мольбой обратилась она к императору, — зачем так спешить? Я не знаю ваших обычаев и могу напутать в брачном обряде. Нельзя ли попробовать сначала здесь?

— Попробовать? — рассеянно переспросил император. — Гм! Попробовать! Что ж, это можно. — И он трижды хлопнул в ладоши. — Эй, пастор! Пастор, пастор, пастор! Скорей сюда!

Пастор вбежал, неся в руках огромную книгу и крест.

— Что прикажешь, ваше величество?

— Давай-ка, святой отец, прорепетируем бракосочетание здесь. Надо обучить венгерскую девицу, а то, чего доброго, ошибётся в обряде. Ну, давайте, давайте.

Священник жениха и невесту поставил рядышком.

— Слушайте! Вот так вы должны стоять перед аналоем. Я же скрещу руки и, держа в них вот эту большую книгу, спрошу: «Ответь мне, жених, любишь ли ты девицу, стоящую рядом с тобой, которую ты выбрал в жёны?»

— Ой, как интересно играть! — заорал юный герцог, захлёбываясь от восторга. — Люблю, люблю, люблю…

Как видно, он готов был вопить без конца, но император, которому эти вопли смертельно надоели, рассвирепел и закричал на ненаглядного внука:

— Замолчи же наконец, замолчи!

— Довольно! Дов-о-о-о-ольно! — не владея собой, заорала императрица.

Герцог надулся и замолчал, а пастор продолжал:

— Скажи мне, невеста, любишь ли ты стоящего от тебя справа мужчину?

Йоланка кашлянула, немного подождала и кашлянула ещё раз… Потом кашлянула в третий раз и, взглядом взывая о помощи, растерянно оглянулась… В этот миг за толстой портьерой раздались оглушительный грохот и стук. Все взгляды обратились к двери. Портьера раздвинулась, и два воина императорской армии, кряхтя и пыхтя, втащили в зал невиданных размеров булаву.

— Ваше величество, государь император, — задыхаясь, заговорил один из них, — эта страшная штуковина свалилась на нас прямо с неба.

— К штуковине привязано какое-то письмо, — добавил второй.

Император взял письмо и протянул священнику:

— Прочти, святой отец, поскорее!

Священник развернул пергамент и прочёл вслух следующее: