— А если не так?

— Тогда ей будет казаться, что такого человека можно изменить, — сказала она. — Но в одном могу вас уверить… она знает, какой он на самом деле. Любая женщина это чувствует. Как вы думаете, почему в первый день расследования Эстебан торчал здесь, виляя хвостом?

— Как ваш муж к этому относится? — ответил Фалькон вопросом на вопрос.

— Марти не о чем волноваться. Он мне доверяет.

— А как он воспринял Резу Сангари?

Молчание. Маделайн старательно затушила сигарету в пепельнице.

— Мы чуть не разошлись, — сказала она, пытаясь сдержать непрошеные слезы. — Это был мой первый и последний роман.

— Вы еще встречались с Резой Сангари в то время, когда он был убит?

Она отрицательно покачала головой.

— Вы хотели уйти от мужа к любовнику?

Она кивнула.

— И что произошло?

— Оставьте в покое мою личную жизнь! — раздраженно бросила она.

— Уверен, ФБР вам пришлось рассказать все… Или они проявили уважение к вашей личной жизни?

— Я не хочу об этом говорить.

— Вы узнали про других женщин? — спросил Фалькон, подавляя сочувствие.

— Да, — сказала она. — Они были моложе меня, привлекательней.

— Почему же вы так ясно видите, что за человек Эстебан Кальдерон, и не раскусили Резу Сангари?

— Я была безоглядно, безумно в него влюблена. — Маделайн нервничала и принялась кругами ходить по комнате, рассказывая: — Я бывала в Нью-Йорке дважды в неделю. Работала для пары журналов и пользовалась студией, которая располагалась недалеко от склада Резы. Однажды он пришел в студию с моделью, которую я наняла для съемки. Сразу после этого девушка улетела в Лос-Анджелес. Реза предложил мне поужинать вместе. В этот же вечер мы у него занимались любовью на куче шелковых кумских ковров. Это было так необычно! Он был красив, и я влюбилась в него, как никогда ни в кого…

— Модель, которую вы фотографировали, звали Франсуаза Лакомб?

— Да.

— Вы с ней не сталкивались позже у Резы? И не догадывались?

— Ну, в этом деле он был мастер! Знаете, как с такими мужчинами: пока ты с ним — ты для него единственная в мире. Я и думать не могла о тайных соперницах.

— Но вы о них узнали?

— Да, примерно через полгода. Я так его любила, что иногда не могла дождаться назначенного свидания. Приехала в город в неурочный день. Я не собиралась с ним встречаться, но против воли оказалась перед его магазином. Позвонила, вышла женщина — у нее было такое счастливое лицо! Я не стала заходить. Перешла дорогу и встала в парадном. Меня трясло. Не знаю, знакомо ли вам это ужасное ощущение катастрофы, когда понимаешь, что тебя предали. Казалось, внутри все обрывается. Только через час я перестала дрожать. И тогда я решила подняться и уничтожить его, но пока я переходила дорогу, к его двери подошла еще одна женщина. Я не могла в это поверить! Не помню, как добралась до дома и там рухнула от слабости. Больше мы не виделись, а потом, через неделю, его кто-то убил. Тело обнаружили только через четыре дня.

— Убийцу так и не нашли?

— Следствие было долгим и мучительным. Ну и пресса постаралась — ведь Франсуаза Лакомб только что стала лицом фирмы Эсти Лаудер. У ФБР набралось около десятка подозреваемых, но им не удалось выбрать одного. Затем обнаружилось пристрастие Резы к кокаину. Он держал в квартире около двухсот граммов. Я об этом не знала, но полагаю, для такой интенсивной сексуальной жизни ему необходим был допинг. В ФБР решили, что, скорее всего, он не смог договориться с поставщиками.

— А вы как думаете?

— Я не позволяю себе думать о его смерти, о том, кто его убил и за что, потому что боюсь, что не выдержу боли.

— Вы не подозревали Марти?

— Вы шутите… В те выходные, когда убили Резу, я все еще училась жить без него. Я не могла оставаться одна. Мы с Марти напивались и смотрели старые фильмы. Затем, в среду, позвонили из ФБР, и все изменилось.

— Теперь понятно, почему вы уехали из Америки.

— Да, я попыталась избавиться от всего, чем жила до приезда сюда, — сказала она. — Дэн Файнман был прав. Я, конечно, помню заголовок статьи, он обыгрывал название выставки: «Мало смысла. Ноль содержания».

— В прошлый раз вы сказали, что сеньор Вега приходил к вам ужинать чаще один, — вернул ее к настоящему Фалькон. — Необычно для женатого испанца.

— Вы однообразны и предсказуемы, инспектор, — заметила Маделайн.

— Мои вопросы, сеньора Крагмэн, в данном случае не имеют подтекста. Я интересуюсь, не кажется ли вам, что он был влюблен или увлечен вами, как многие мужчины вокруг.

— Вы явно не в их числе, инспектор. Вероятно, ваши чувства отданы другой, а может, я не в вашем вкусе… Кстати, ваша подруга Консуэло Хименес тоже меня не любит.

— Подруга?

— Или чуть больше чем подруга?

— Как по-вашему, сеньор Вега питал к вам сексуальный интерес? — не дал себя сбить Фалькон, игнорируя ее намеки. — Вы ходили вместе на бой быков.

— Рафаэлю нравилось появляться на людях с красивой женщиной. Вот и все. Ничего не было.

— Не знаете, вы могли стать причиной его беспокойства?

— Считаете, он жег бумаги в саду из-за меня? Вы с ума сошли!

— Похоже, Вега запутался в сложных семейных обстоятельствах. Жена в тяжелой депрессии, но у них сын, которого оба любили. Он не хотел разрушать семью, но тепла в отношениях с женой уже давно не было.