– Я выйду здесь и дальше пойду пешком, – сказала Дейзи таксисту.

Все равно последние минут пять такси практически не двигалось. Дейзи дошла до Кембридж-серкус и там срезала дорогу, как посоветовал ей таксист. Буквально через минуту девушка увидела рекламный щит с изображением огромной устрицы – рекламу «Лесгарот».

Джайлз и Нел ждали девушку в отдельном кабинете на втором этаже.

– Привет, Тюльпанчик, – сказал Джайлз. – Это Нел Харвуд.

Нел был немного похож на Эндрю, хотя выглядел гораздо моложе, чем на два года, как это было на самом деле. Он добродушно улыбнулся Дейзи, и девушка сразу прониклась к нему симпатией.

– Что будешь пить, Дейзи?

– Я обычно не пью за ланчем.

– Мы как раз говорили о том, какими обыкновенными и неинтересными выглядят наши прежние короли без своих корон, – сказал Джайлз. – Сегодня в палате я видел Гарольда Вильсона. Он стоял один, никто особенно не стремился с ним побеседовать. А ведь всего два месяца назад этот человек был премьер-министром. А теперь он выглядит маленьким и серым – то есть таким, каков на самом деле.

За ланчем Дейзи спросила Нела Харвуда, чем он все-таки занимается в Сити.

– Это моя любимая американская фраза, – сказал Нел. – Коротко и ясно – «чем занимаешься». Не то что англичане, все ходят вокруг да около. Вообще-то интересный вопрос. Как ты думаешь, Джайлз, чем же я на самом деле занимаюсь?

– Нел – один из паразитов на теле общества. Он сам не вкладывает ничего, зато активно пользуется результатами чужого труда.

Нел рассмеялся.

– Так оно и есть, Дейзи. Вот Эндрю у нас считает, что надо возвращать долг обществу за то, что мы получили от рождения. Я с ним, конечно, согласен, но все никак не могу заставить себя жить в соответствии с этим принципом.

– Почему? – поинтересовалась Дейзи.

– О! Дай подумать. Должна быть, видимо, еще какая-то причина, кроме любви к безделью. Как ты думаешь, Джайлз?

В ответ Джайлз только улыбнулся.

– А Эндрю когда-нибудь бездельничал? – спросила Дейзи.

Джайлз внимательно посмотрел на Нела, который не сразу нашел, что ответить.

– Эндрю тоже болтался без дела, и немало, – произнес наконец Нел. – Но все равно у него всегда была способность работать. Отдохнув, он делал над собой небольшое усилие и начинал буквально горы сворачивать. А вот я никогда так не мог. Эндрю занимался такими вещами, которые для меня были непонятны и недоступны. Например, бег на длинные дистанции. Студенческая политика. Он даже получал удовольствие от учебы! Из нас троих только у меня всегда был ветер в голове. – Он улыбнулся Джайлзу. – В Мальборо Джайлз учился на год младше Эндрю и на год старше меня. Он стал моим другом потому, что любил собак.

Нел снова повернулся к Дейзи.

– Но, конечно, Эндрю любил побездельничать не меньше других. Думаю, он немного изменился после аварии.

– Какой аварии? – спросила Дейзи.

– О… – Нел растерянно взглянул на Джайлза. – Он, видимо, ничего тебе не рассказывал.

– Я никогда ничего не слышала от Эндрю об аварии, – подтвердила Дейзи.

Нел прервал разговор и стал доливать в бокалы кларет.

– Ты ведь знаешь, Дейзи, что у Эндрю и Нела был еще один брат, на пять лет старше Эндрю? – спросил Джайлз.

– Да нет же, я всегда думала, что вас с Эндрю в семье двое, – сказала Дейзи, обращаясь к Нелу.

– Нет. Был еще Дональд. Вот он-то и был вундеркиндом, золотой овечкой.

Как странно. А Дейзи всегда казалось, что золотой овечкой в семье Харвудов был именно Эндрю.

Как будто прочитав мысли девушки, Нел сказал:

– Дональд был идеальным ребенком, ему все давалось легко, безо всяких усилий. Все призы в школе были его. Наши родители полагали, что Дональд достигнет вершин на любом поприще, какое бы он ни избрал. Все считали, что он станет большим политиком. Его как раз выбрали кандидатом в парламент. Они с Эндрю поехали вечером в Шропшир, чтобы сообщить эту радостную новость нашим родителям. Машина слетела с дороги и перевернулась. Дональд умер. Эндрю не мог его спасти. Да… не самый приятный разговор за завтраком.

Нел допил вино и потянулся к пачке сигарет.

– А кто вел машину? – спросила Дейзи.

– Эндрю. К несчастью для него.

В тот вечер Дейзи чувствовала себя буквально убитой. Хотя, если разобраться, Эндрю и не обязан был сообщать ей о своем погибшем брате. Она тоже о многом ему не рассказывала. И все равно у Дейзи была самая настоящая депрессия. Так, значит, Эндрю не хочет посвящать ее в свои самые сокровенные чувства!

Дейзи буквально подскочила на месте, когда неожиданно хлопнула дверь соседней квартиры. Может, ей надо написать Карлу? Она так и не ответила на два последних письма. Но что она может написать?

В среду вечером в палате общин не было голосования, и Эндрю пригласил Дейзи поужинать. Они должны были встретиться в ресторане, который находился на полпути между квартирой Дейзи и Вестминстером. Дейзи вернулась из «Бастиона» домой, чтобы переодеться. Она поехала на автобусе. Дейзи всегда предпочитала автобус, когда было время. Она никогда не понимала, почему это большинство людей едут, уткнувшись в книги или газеты. Самой Дейзи гораздо больше нравилось смотреть в окно. Иногда она смотрела на дома и прохожих, но чаще всего мечтала. Дейзи сошла на Слоун-сквер, полюбовалась немного на платаны и заторопилась домой – надо еще успеть принять ванну и выбрать платье.