— Пойдемте посмотрим? – предложила девушка. Ей очень хотелось осмотреть дом до конца, чтобы насладиться тем счастьем, которым она теперь владеет, чтобы иметь о нем полное представление.

— Идите, – сурово сказала старуха, но голос ее неожиданно дрогнул. – Я подожду вас здесь.

И по ее тону девушка поняла, что даже если небо опрокинется на землю, или начнется всемирное землетрясение, или ядерная война, и эта комната окажется единственным безопасным местом на земле, – старуха туда не войдет. Девушка взяла протянутые ключи и скользнула мимо старухи в приоткрытую дверь.

Комната была огромной, в три окна. И, кроме того, здесь явно кто-то жил. Год или два назад. Она была чистой и прибранной, только пыль толстым слоем лежала на всех предметах. Зеленые обои с ярким, отчетливым, золотистым рисунком, полупрозрачные шторы на окнах, придавленные с двух сторон тяжелыми портьерами, огромный письменный стол, заставленный письменными принадлежностями, – тем, что сейчас называется офисным набором, широкая кровать с балдахином у стены, ломберный стол с четырьмя креслами вокруг, стеллажи с книгами, огромный гардероб, бар с пыльными бутылками и яркий зеленый бильярдный стол прямо посередине. На столе – небрежно брошенный кий и очерченный мелом, прямо по сукну, неровный крест.

«Здесь жил ее сын… – поняла девушка, и ей почему-то стало страшно. – Почему она не хочет сюда заходить?..»

Единственная дверь из этой комнаты вела в ванную. Девушка шагнула внутрь и замерла: стены и потолок ванной комнаты были зеркальными, и при ее появлении тут же населили огромное пространство комнаты множеством отражений. Сама ванна, разукрашенная мелкими трещинками, как паутиной, скорее напоминала небольшой бассейн. Девушка открыла вторую дверь, прошла через кухню и вышла в прихожую, где ее ждала старуха.

— Когда я могу переехать?

— Если вас все устраивает – хоть сейчас, – сказала старуха. – Ключи у вас есть.

Девушка полезла в сумочку и достала из кошелька стодолларовую купюру.

— Возьмите, – протянула ее старухе. – Вы себе даже не представляете, как…– девушке хотелось сказать огромное спасибо этой странной женщине, за то, что она появилась так кстати, за то, что этот дом, о котором девушка так долго мечтала, теперь почти ее, за то, что теперь самая главная проблема в ее жизни решена, а все остальное… Все остальное приложится. Было бы желание…

— Как вас зовут? – спросила старуха, принимая купюру. – Я не беру деньги у незнакомых людей.

— Лиана.

Брови старухи удивленно поползли вверх, но никаких комментариев и вопросов не последовало.

— Елена Арнольдовна, – в свою очередь величественно представилась она. – Вы не возражаете, если я поднимусь на второй этаж и заберу кое-какие необходимые мне вещи?

— Господи, конечно же, нет! – воскликнула девушка, хотя ноги ее приплясывали от нетерпения – ей ужасно хотелось остаться с домом один на один, легко пробежаться по мраморной лестнице, оставить витиеватую и слегка легкомысленную роспись на пыльной поверхности стола, перед тем, как стереть пыль, и самое главное – распахнуть огромное окно в комнате с балконом, чтобы впустить внутрь дома свежий, пахнущий осенним дождем, и поэтому слегка горьковатый воздух.

Через десять минут старуха спустилась вниз в глухой, застегнутой под самую шею, бежевой пелерине. Голову ее украшала маленькая ажурная шляпка с короткой черной вуалью.

Девушка стояла на крыльце дома, слегка прикрыв за собой дверь, и медленно выпускала сигаретный дым, даря его струйкам дождя.

Старуха шагнула на крыльцо и раскрыла большой старинный зонт.

— Спасибо… – от всей души выдохнула девушка.

— Я желаю вам счастья, – неожиданно произнесла старуха. – Если оно есть на этом свете…

Девушка вскинулась, чтобы что-то спросить, но старуха уже величественно спускалась с крыльца, оставляя во владение девушки целый мир, наполненный воспоминаниями…

Лиана долго смотрела вслед удаляющейся фигуре, потом откинула в сторону остаток сигареты и вошла в дом.

Внутри царила поразительная тишина. Дом затих, присматриваясь к своей новой хозяйке. Лиана положила руку на перила лестнице, ощутила пальцами прохладу потрескавшегося мрамора, и легко пошла по ступенькам наверх.

…Лиана негромко напевала что-то себе под нос, домывая полы найденной на кухне тряпкой. Шкафы, спинки кресел и стульев, треснувший столик и рояль весело поглядывали на нее, избавленные от груза многолетней пыли. Осенний ветер теребил занавеску, и она то надувалась парусом, то качалась волнами, то легко обнимала приоткрытую балконную дверь. Лиана отжала тряпку, спустилась по лестнице, прошла через кухню в ванную и вылила грязную воду в унитаз. Пристроила на место тазик, повесила тряпку сверху, сполоснула руки и снова поднялась наверх.