Шрифт:
– Наконец-то! Где же вы, черт побери?
– В Исландии. Празднуем Алешин день рождения.
– В Ирландии? Круто! Слушайте, я должен с вами поговорить.
– В чем дело?
– По телефону я не могу сказать, правда, не могу. Это…
– Алло? Кай?
– Страсть как важно!
– У тебя все о'кей?
– Слушайте!
– Кай уже кричал.
– Я должен с вами поговорить. Вас это просто свалит с ног.
– Он засмеялся. Смех звучал как истерика.
– А ты… я имею в виду… ты не…
– Вы про кокаин? Да, ну и что? Что мне еще остается? Удавиться? Я знаю, что делаю. И у меня сейчас нет никаких глюков, если вы на это намекаете.
– Не обижайся, Кай.
– Когда вы вернетесь сюда, в Баварию?
– Только во вторник. Вечером во вторник. Кай, пожалуйста…
– Вечером во вторник? А сегодня воскресенье? Дерьмовые дела. Когда мы можем встретиться? В среду?
– Я приеду к тебе, - пообещал я.
– Но ты мне все-таки скажи…
– Сюда? Ни в коем случае! Лучше - у «Зеехауза», о'кей? В среду утром, в восемь.
– Договорились.
– Все, я кончаю говорить.
– Кай, ты должен дать мне слово…
Соединение завершено.
Я сел на камень и закрыл глаза. В моей голове что-то гудело, клетки мозга были словно под напряжением. Что случилось? Может, Кай во что-то вляпался? Позвонить Беате? Или Клаудии?
– Чего он хотел?
– спросил Алеша.
Я даже не слышал, как он подошел.
– Кай что-то знает. Хочет встретиться.
Уже светало. На востоке зажглась зеленая полоса, ровная, словно ее провели по линейке в том месте, где встретились небо и океан.
– Пообещай мне одну вещь, - проговорил Алеша.
– Хм?
– Будь осторожен.
25
По дороге из аэропорта в Мюнхен я увидел Альпы. Такое зрелище всегда предвещало фен, теплый и сухой ветер. У клиентов сразу начнутся жалобы на головную боль, они станут дергаными и невыносимыми. Теплый ветер тяжело давит на душу. Алеша все еще летел в Москву - у него расстояние больше. Хорошо, что тут остается хотя бы Беа. Разумеется, ждет моего отчета об Исландии. Вот уж удивится, что я встретил там пол-Мюнхена!
В салоне все были заняты. Керстин молча работала ножницами. Увидев меня, она улыбнулась, почти с сочувствием. Никакой музыки, Деннис отсутствовал.
– Что происходит?
– спросил я. Меня обняла Нора, вернувшаяся из отпуска. Откинула за плечи свою длинную гриву и заявила, что поездки - сущее наказание. Куда-нибудь приезжаешь, кругом все чужое, ты с кем-то знакомишься, влюбляешься, потом уезжаешь, тоскуешь в разлуке. К чему все это? Я включил музыку, что попалось под руку, латиноамериканские поп-ритмы, лишь бы не русский рок, поставил у гардероба багаж и пошел в конец салона.
Беа красила, так что поговорить пока не удастся. Я лишь спросил:
– Меня кто-нибудь спрашивал?
– Да.
– Беа укладывала прядь в алюминиевую фольгу.
– Комиссарша.
– Застыв с кисточкой в руке, она разглядывала меня в зеркале. Что-то случилось? Ее взгляд сказал мне: потом поговорим. Может, у нее тоже болела голова?
Почта на письменном столе лежала аккуратными стопками: заказы, телефонный счет и действительно хорошая новость - Теадора произвела на свет двойню. На фото две лысины со складками, совсем как у старика Хофмана. Кено и Акено. Будут ли когда-нибудь в Германии снова называть детей «Томас»? Или «Анетта»? Я набрал телефон криминальной полиции. Посмотрим, что нужно от меня комиссарше.
– Алло, коммутатор? Я хотел бы поговорить с фрау Глазер. Спасибо.
Потянулось время ожидания. У меня из головы не шел Кай. Что он задумал?
Под ежемесячным журналом нашего профсоюза лежал конверт - бумага ручного производства, с мягкой подложкой. Отправитель: Константин, почти друг, из местной элиты. Значит, снова устраивает? Он прислал приглашение на летний праздник, который проходит на его крыше-террасе каждый год в первую или вторую пятницу августа.
– Алло?
– Коммутатор: фрау Глазер нет на месте. Я положил трубку. Сейчас половина шестого. Вероятно, комиссарша все еще занята расследованием. Дело Каспари скорей всего не единственное убийство, которое она ведет. Я решил принять душ, схватил свой багаж и поднялся наверх, в квартиру.
После купания в Голубой лагуне моя кожа просто пищала от удовольствия; зеленые водоросли и белый кремнезем действуют как мягкий ополаскиватель. Мне вспомнилась исландская вода - она пахнет серой и течет из крана горячая, как кипяток. Обтираясь полотенцем, я обнаружил в шкафчике зеленую зубную щетку и кисточку для бритья. Их оставил Алеша. Открытие меня обрадовало.
Замигал автоответчик. Я включил динамик. Раздался детский вопль Анны, моей маленькой племянницы. Потом голос Регулы - она справлялась о моем глазе. Боже, как она заботится обо мне! Пока чистил зубы, рассматривал свой глаз в зеркале.