Морган наконец узнала, каким образом люди Синклеров так скоро оказались в замке. Они завершили дела в Ньюкасле раньше, чем рассчитывали. Приобрести достаточное количество припасов так и не удалось. Они решили возвратиться в Белфорд и, уже добравшись до Морпета, зашли в трактир пропустить по стаканчику. И тут пара бродяг взволнованно рассказывала о разбойниках, встреченных по дороге. Те якобы направлялись из северных районов на юг. Крайне встревоженные, братья Синклеры оставили груз на попечение своих спутников и поспешили на поиски военной подмоги среди своих сторонников и семейства Перси. В Белфорд с ними прибыло пятьдесят человек – они появились слишком поздно, чтобы спасти вдовствующую графиню, но успели защитить своих жен.

Прошло целых два дня, прежде чем Френсис зашел поприветствовать Морган и малыша. Он появился в спальне холодным зимним вечером, когда ветер завывал в каминной трубе и грохотал ставнями. Морган дремала, а младенец тихо посапывал в колыбели.

Френсис некоторое время любовался ребенком, который безмятежно выпростал ручонку из-под одеяла. Волосенки на голове малыша были абсолютно светлыми, и, хотя Люси все время спорила, на кого больше похож малыш – на Морган или Джеймса, было совершенно ясно, что он точная копия сэра Эдмунда Тодда.

– А он крепыш, – наконец произнес Френсис и подошел ближе к камину. – Доктор Уимбл сказал Джеймсу, что у тебя случились преждевременные роды из-за набега.

– Так и есть, – согласилась Морган.

– Возможно. – Френсис подхватил фарфоровую фигурку нимфы с каминной полки, чуть не уронил и тут же поставил на место.

Малыш зашевелился и закряхтел. Морган поднялась было, чтобы посмотреть, в чем дело, но Робби просто повернул голову и снова заснул.

– Ему что-то снится, – заметил Френсис.

– Что, интересно? – уголком рта улыбнулась Морган.

– Еда, скорее всего. У него есть кормилица?

– Да, девушка из деревни, по имени Агнес, кузина той, которую Люси нашла для Джорджа.

Френсис подошел к окну, некоторое время любовался штормом на море, потом повернулся к кровати:

– Малыш замечательный, Морган. Ты молодчина.

– Это ты молодчина, Френсис. – И, заметив, что он удивленно вскинул брови, пояснила: – Ты спас нас обоих, и я буду вечно тебе благодарна.

Френсис не отводил взгляда от парчового балдахина над кроватью, а затем после долгой паузы проговорил:

– Я впервые убил человека.

– У тебя не было выбора. – Морган хотела, чтобы он сейчас посмотрел на нее.

И, словно угадав ее желание, он посмотрел ей в глаза.

– Верно. Я не мог позволить причинить вред моему сыну. И, конечно, тебе.

Он махнул рукой Морган, еще раз взглянул на ребенка и быстро вышел из комнаты.

К Рождеству Морган все еще оставалась и постели, и Джеймс распорядился сократить празднества. Традиции все равно уже были нарушены – обычный набор подарков заменили на те предметы, в которых жители Белфорда нуждались сейчас больше всего, дабы отремонтировать жилища и восстановить утраченное имущество.

К Двенадцатой ночи, однако, Морган уже была в состоянии присутствовать на службе и церкви Святого Варфоломея. Предыдущие дни выдались погожими, и Морган пришла в голову замечательная идея: не только она будет участвовать в рождественском представлении, но и можно будет еще до начала веселья окрестить малыша.

Маленькая церквушка была буквально набита народом – крестьяне, фермеры со всей округи. Присутствовал тот же священник, который венчал Джеймса и Морган. К счастью он был краток, и церемония закончилась до того, как молодая мать ощутила слабость в коленях.

– Ты в состоянии задержаться еще на некоторое время? – шепнул Джеймс.

Морган заверила его, что, если она сядет, все будет в порядке. И тут же придумала еще более действенный выход:

– Джеймс, давай положим Робби в ясли. Солома чистая, он хорошо укутан, и детишкам это понравится.

Муж заколебался. Вообще-то он не хотел выносить ребенка на холод, но день выдался на редкость погожим, и Джеймс уступил просьбам Морган.

Морган радостно улыбалась, когда каждый из ребятишек, бросив монетки в потрепанную корзинку и заглянув в ясли, с восторгом обнаруживал там мирно спящего юного наследника Белфорда. Одобрительный шепот пробежал по толпе.

К вечеру Джеймс и Морган очень устали, но были счастливы.

– Ты завоевала сердца наших людей, Морган, – тепло сказал Джеймс, когда они легли в постель. – Мой отец гордился бы тобой.

– Дети легко завоевывают сердца, – ответила Морган, поправляя подушку. – После всех пережитых ужасов людям необходима радость.

– Да, конечно. А наш сын просто очарователен, – гордо заявил Джеймс. – И какой крупный для новорожденного!

– В моей семье всегда рождаются крупные дети. Как Нэн и я, например, хоть мы и девочки, – преодолев волнение, сказала Морган.