В результате у следователя появились некоторые подозрения на его счет. Он дотошно выспрашивал у Киндаити все подробности его отношений с Вакабаяси. И Киндаити в конце концов уклончиво сообщил, что его пригласили провести некое расследование, но теперь, когда клиент умер, он не может выяснить даже, о чем шла речь. Следователь же, хотя и в очень осторожных выражениях, дал понять, что Киндаити придется на некоторое время задержаться в Насу. Против этого Киндаити не имел возражений, он и сам твердо решил не покидать город, пока не разберется в этом деле.

Вскрытие тела Вакабаяси было произведено в тот же день, и причина смерти была установлена. Его действительно отравили. Странность же заключалась в том, что яд обнаружили не в пищеварительном тракте, а в тканях легких. Короче говоря, Вакабаяси не выпил яд, а вдохнул его.

В связи с этим сигаретный окурок, который погибший оставил в пепельнице, сразу же привлек к себе внимание. Это был заграничный сорт, и пробы показали, что яд был примешан к табаку. Любопытно, что в портсигаре Вакабаяси осталось еще несколько сигарет, но ни одна из них не была отравлена — смертоносной оказалась только та, в пепельнице. Другими словами, убийце не требовалось, чтобы Вакабаяси погиб в какой-то определенный день и час, но было необходимо, чтобы он рано или поздно умер.

Способ убийства не слишком надежный, зато весьма необычный и хитроумный, поскольку отравителю нет необходимости находиться поблизости от жертвы, и тем самым он оберегает себя от подозрений.

Киндаити не мог не подивиться столь дьявольской изобретательности. Человек, бросивший ему такой вызов, был не легким противником.

На следующий день после смерти Вакабаяси к Киндаити в «Трактир Насу» явился посетитель. На карточке, которую принесла служанка, было написано: «Кёдзо Фурудатэ».

Киндаити вздрогнул, узнав это имя, и прищурился. Этот Фурудатэ, должно быть, глава «Юридической конторы Фурудатэ», семейный поверенный клана Инугами, которому было поручено хранить завещание Сахэя Инугами. С нехорошими предчувствиями Киндаити велел служанке немедленно привести его.

Фурудатэ оказался смуглым господином средних лет с несколько суровым лицом. Все время осторожно разглядывая Киндаити своими острыми, проницательными глазами юриста, он тем не менее прибег к самым вежливым выражениям, чтобы представиться и извиниться за неожиданный визит.

Киндаити по привычке энергично почесал в затылке.

— Должен сказать, вчера я был просто потрясен. Но и для вас это, должно быть, сильный удар.

— Да, это так необычно. Все еще не могу поверить, что это правда. Вот и пришел, потому что хочу кое-что узнать в связи с этим.

— Да?

— Мне только что сообщили в полиции, что Вакабаяси намеревался поручить вам расследовать какое-то дело.

— Да, это так. Но его убили прежде, чем он успел рассказать мне, что это за дело, поэтому, к сожалению, я никогда не узнаю, на что он хотел обратить мое внимание.

— У вас, конечно, должны быть какие-то соображения по этому поводу. То есть мне представляется, что он должен был связаться с вами — письмом или каким-либо другим способом.

— Ну да… — Киндаити устремил внимательный взгляд на адвоката. — Господин Фурудатэ, вы ведь поверенный клана Инугами, не так ли?

— Да, это так.

— В таком случае вы заинтересованы в том, чтобы честь этой семьи не пострадала?

— Разумеется.

— По правде говоря, господин Фурудатэ, — Киндаити понизил голос, — я кое-что утаил от полиции, поскольку тоже не желаю повредить репутации этого семейства. Решил, что будет лучше не говорить ничего необязательного. Но — вот письмо, которое я получил от господина Вакабаяси. — Киндаити вынул письмо, передал его Фурудатэ и внимательно вглядывался в его лицо, пока тот читал.

Изумление мелькнуло на лице адвоката. Глубокие морщины прочертили смуглый лоб, и капельки пота выступили на нем. Руки, державшие письмо, задрожали.

— Господин Фурудатэ, вам что-нибудь известно о том, что написано в этом письме?

Оцепеневший от потрясения Фурудатэ вздрогнул, услышав вопрос Киндаити.

— Пожалуй, нет…

— Все это кажется очень странным. То есть, даже если и были какие-то признаки того, что членам семьи Инугами что-то грозит, откуда господин Вакабаяси узнал об этом? Из письма же ясно, что он был в этом совершенно уверен. У вас есть какие-нибудь соображения, почему он был так уверен?

На лице Фурудатэ отразилось чрезвычайное волнение. Он явно что-то знал.

Киндаити подался вперед.

— Господин Фурудатэ, может быть, вы знали, что господин Вакабаяси послал это письмо и попросил меня что-то расследовать?

— Ничего подобного. Хотя теперь я понимаю — в его поведении была какая-то странность. Как будто что-то его беспокоило и он чего-то боялся.

— Боялся?

— Да. Хотя я осознал это только после того, как его убили.

— Чего он мог бояться, как вы думаете?