[2] Сума для чаши и мешок с нечистотами (бо нан ши даньцзы) — метафорическое обозначение человеческой плоти. Типичный танский вульгаризм.

Последователи Дао!

В течение одного мгновения вы попадаете в мир Сокровищницы Лотоса, попадаете во владения Вайрочаны, во владения освобождения от уз, во владения сверхъестественных сил, попадаете во владения чистоты, в мир Дхармы; вы попадаете в нечистое и чистое, вы попадаете в мирское и святое, попадаете к голодным духам и к животным.

Но сколько бы вы ни искали, нигде не увидите никакого рождения, никакой смерти, [будут] лишь пустые названия.

Иллюзии снов — это цветы в пустоте.

Не стоит стараться схватить их.

Добытое и потерянное,

Правильное и неправильное —

Я раз и навсегда выбросил все это.

Последователи Дао!

Я преемствовал Дхарму Будды законным путем[1], она [перешла] ко мне от Наставника Ма-юя, через Наставника Дань-ся, Наставника Дао-и, Наставников Лу-шаня и Ши-гуна. И она распространилась по всей Поднебесной.

Но никто не верит этому, и все только злословят.

Практика Дао-и[2] была чистой и простой, без всяких примесей. Из трехсот-пятисот его учеников никто не видел, в чем ее смысл.

Что касается Наставника Лу-шаня[3], то он в своей практике был свободен, достоверен, покорен и мятежен, так что его ученики не могли понять, где проходит грань [между утверждением и протестом], и были суетливы.

Наставник Дань-ся[4] играл жемчужинами[tsilu.html">5], то пряча, то показывая их. Каждый ученик, который приходил, подвергался брани.

Практика Ма-юя был столь же горькой, как [дерево] хуанбо[6]. Никто не мог подойти близко к нему.

Что касается практики Ши-гуна[7], то он искал человека с помощью острия стрелы, так что все, приходившие к нему, пугались.

Примечания

[1] Я преемствовал Дхарму Будды законным путем (Шаньсэн фо фа диди сян-чэн). — Далее перечисляются те, кого Линь-цзи считал своими духовными наставниками, хотя непосредственные его Учителя — Хуан-бо и Да-юй — здесь не упомянуты. Кроме Дань-ся, все далее поименованные Наставники принадлежали к ветви чань, наиболее характерной для конца периода Тан. Основателем этой ветви был знаменитый Ма-цзу, или Патриарх Ма (709–788). К этой же ветви чань принадлежал и Хуан-бо.

[2] Дао-и — т. е. Ма-цзу, которого можно назвать духовным «дедушкой» Линь-цзи. Ма-цзу был родом из Сычуани.

[3] Лу-шань — один из лучших учеников Ма-цзу. Жил в горах Лушань пров. Цзянси.

[4] Дань-ся. — Имя его Тянь-жань (738–823), жил в горах Даньсяшань, что в области Дин пров. Хэнань. Вначале Дань-ся был конфуцианцем. Его Наставниками в чань были Ма-цзу и Шитоу.

[5] Играл жемчужинами (вань чжу). — Здесь содержится намек на раннее сочинение Дань-ся, носившее название «Игра с жемчугом».

[6] [Дерево] хуанбо — китайский пробковый дуб, из коры которого изготовлялся желтый краситель и горький лекарственный препарат.

[7] Ши-гун. — Имеется в виду Ши-гун Хуэй-цзан. Он жил в горах Шугуншань, что в области Фу пров. Цзянси. О нем известно, что до встречи с Ма-цзу он был профессиональным охотником. Пройдя обучение у Ма-цзу и сделавшись Наставником, он испытывал тех, кто к нему приходил, натягивая лук и целясь в них.

Что касается моей нынешней практики, то это истинное становление и разрушение[1], я забавляюсь чудесными превращениями, вхожу во все ситуации и нигде ничем не занимаюсь, так что ситуация не может меня изменить.

Кто бы из ищущих ни пришел, я немедленно выхожу посмотреть на него. Он меня не узнает. Тут я обряжаюсь в несколько видов одежды[2]. У ученика по этому поводу возникает какое-то толкование, и он пускается в рассуждения со мной.

Какая жалость, что слепой негодник, хватаясь за одежду, которую я ношу, объявляет, что она синяя, желтая, красная, белая. Когда я сбрасываю [эту] одежду и вхожу в пределы чистоты, ученик, взглянув, наполняется радостью и желанием. Когда же я снова сбрасываю с себя [теперь уже всякую одежду], ученик приходит в замешательство: сконфуженный, [он], как безумный, бегает и кричит, что на мне нет одежды.

Тогда я ему говорю: «Не узнаешь ли ты во мне человека, на котором была одежда?»

Вдруг он поворачивает голову — тут-то он, конечно, меня узнает.

Примечания

[1] Становление и разрушение (чэн-хуай). — Очевидно, имеются в виду применявшиеся Линь-цзи приемы, положительные или отрицательные в зависимости от того, кто перед ним оказывался.

[2] Я обряжаюсь в несколько видов одежды (Во бянь чжао шубань и). — В основе этой фразы и параграфа в целом лежит игра слов (и «одежда», и «зависимость»). Используя одинаковое звучание этих слов, Линь-цзи, говоря об одежде, подразумевает зависимость.