Шрифт:
[3] Тождество (тун). — Демьевиль считает, что вместо знака тун должен быть знак сян, который он передает как «направленность».
§ 150
Гуй-шань спросил Ян-шаня:
— Если высеченная из камня искра не поспевает и для света молнии он недосягаем, что же делали тогда для людей все мудрецы древности?
Ян-шань спросил:
— А что думаешь по этому поводу ты, почтенный монах?
Гуй-шань ответил:
— У них не было ничего, кроме слов, а последние абсолютно лишены реального смысла.
Ян-шань сказал:
— Это не так.
Гуй-шань спросил:
— А как еще можно это толковать?
Ян-шань отвечал:
— Если [рассуждать] официально, в них и иголки не вместишь, а если в частном порядке, то через них могут пройти и упряжки лошадей[1].
Примечания
[1] Выражение взято из биографии монаха Дао-сина (593–659), знатока винайи. Официальные власти препятствовали остановке посетителей на дворе его монастыря, но он, тем не менее, принимал их в частном порядке и произносил комментируемую фразу. Однако место этой фразы в нашем контексте не очень понятно.
§ 151
[Линь]-цзи прибыл к Цзинь-ню[1]. Видя, что идет Линь-цзи, [Цзинь]-ню устроился на корточках у ворот, держа палку горизонтально.
Линь-цзи трижды постучал рукой по палке, затем вернулся в Зал сангхи и занял место для первого лица.
[Цзинь]-ню вошел, увидел это и спросил:
— Ведь при встрече гостя и хозяина каждый должен придерживаться положенных правил. Откуда ты, старейшина, явился, что ведешь себя столь бесцеремонно?
Линь-цзи спросил:
— О чем ты, почтенный хэшан, говоришь?
[Цзинь]-ню собирался раскрыть рот, но Линь-цзи ударил его. [Цзинь]-ню сделал вид, что падает. Линь-цзи ударил его еще раз.
[Цзинь]-ню сказал:
— Сегодня у меня что-то не получается.
Примечания
[1] Цзинь-ню — прозвище монаха по названию монастыря («Золотой бык»), расположенного в той же обл. Чжэнь, где находился Линь-цзи.
§ 152
Гуй-шань спросил Ян-шаня:
— Среди этих двух почитаемых старцев были выигравший и проигравший?
Ян-шань ответил:
— Выигравший действительно выиграл, проигравший — действительно проиграл.
§ 153
Перед переселением в мир иной Линь-цзи сел облокотившись и сказал:
— После того как я угасну, не дайте угаснуть сокровищнице моего ока истинной Дхармы[1].
Сань-шэн вышел и сказал:
— Как можно позволить погаснуть сокровищнице ока истинной Дхармы почтеннейшего монаха!
Линь-цзи спросил:
— Кто бы мог подумать, что сокровищница моего ока истинной Дхармы погаснет, дойдя до этого слепого осла!
Сказав это, он, выпрямившись, обнаружил полный покой[2].
Примечания
[1] Сокровищница моего ока истинной Дхармы (у чжэн фа янь цзан). — Имеются в виду основные принципы чань, передаваемые по традиции от поколения к поколению.
[2] Обнаружил полный покой (ши цзи) — т. е. умер.
§ 154
(Биографическое приложение)
Как монах, Наставник известен под именем И-сюань. Он происходил из уезда Нань-хуа в области Цао. В миру он принадлежал к роду Син.
В детстве он уже проявлял незаурядные способности. Став старше, прославился своей сыновней почтительностью.
После пострижения и полного посвящения в сан он пребывал в Залах толкований[1]: он в тонкостях и до конца постиг винайи, глубоко изучил сутры и шастры. Вдруг однажды он со вздохом произнес: «Все это лишь способы спасения мира, а не таинство передачи писаний вовне». Тут же он сменил одежду и отправился странствовать.
Сначала он просил наставлений у Хуан-бо, затем нанес визит Да-юю.
То, что было в этих случаях сказано, зафиксировано в «Записях о поступках» («Син лу»).
Получив печать Дхармы от Хуан-бо, он вскоре приехал в Хэбэй и стал настоятелем маленького монастыря на берегу реки Хуто в юго-восточной части области Чжэнь. Поскольку это было у брода, то по месту [Наставник] получил свое имя.
В это время там уже находился Пу-хуа: он, притворяясь безумным, смешивался с толпой, и невозможно было определить, мудрец он или профан.
Когда Наставник прибыл туда, Пу-хуа был придан ему в помощь.