Шрифт:
— Если б у него и были слова, то я б не мог их передать.
[Цуй]-фэн настаивал:
— А ты попробуй, скажи!
Линь-цзи сказал:
— Стрела пролетела на западное небо[2].
Примечания
[1] Цуй-фэн. — Сведений о нем нет.
[2] Стрела пролетела на западное небо (Цзянь го си тянь) — образное выражение, встречающееся и в других чаньских текстах. Смысл его: беседа приняла неверное направление, суть ее осталась в стороне, налицо лишь праздная болтовня.
§ 146
[Линь-цзи] прибыл к Сян-тяню[1] и спросил:
— И не мирской, и не святой. Прошу тебя, Наставник, скорее говори, [что это такое]!
[Сян]-тянь отвечал:
— Почтенный монах, я как раз таков!
Тут Линь-цзи произнес кхэ и сказал:
— Какую еще чашку ищут здесь эти многочисленные бритоголовые?[2]
Примечания
[1] Сян-тянь. — Сведений о нем нет.
[2] Какую еще чашку ищут здесь эти многочисленные бритоголовые? (Сюйдо туцзы цзай чжэ-ли ми шэмма вань). — Замечанием о том, что монахи только и думают, что о еде, Линь-цзи как бы укоряет Сян-тяня и его общину. В то же время — это и похвала в их адрес, т. к. они занимаются обычными делами, не впадая в дуализм «мирское — святое», на что Линь-цзи пытался спровоцировать Сян-тяня своим первым вопросом.
§ 147
[Линь-цзи] пришел к Мин-хуа[1]. [Мин]-хуа спросил:
— В чем смысл твоих бесконечных приходов и уходов?
Линь-цзи отвечал:
— Только в том, что я зря стаптываю свои соломенные башмаки[2].
[Мин]-хуа сказал:
— Так, в конце концов, зачем это?
Линь-цзи отвечал:
— Ты даже не понял, старина, темы беседы!
Примечания
[1] Мин-хуа. — Сведений о нем нет.
[2] Зря стаптываю… башмаки (ту та… се). — Линь-цзи имеет в виду, что Мин-хуа столь глуп, задавая свой вопрос, что приход к нему действительно бессмыслен.
§ 148
Направляясь к Фэн-линю[1], Линь-цзи встретился в пути с одной старой женщиной. Женщина спросила:
— Куда ты идешь?
Линь-цзи ответил:
— Иду к Фэн-линю.
Женщина сказала:
— Дело в том, что как раз сейчас Фэн-линя нет.
Линь-цзи спросил:
— Куда он ушел?
Женщина ударила его.
Тогда Линь-цзи окликнул женщину. Она обернулась.
Тут Линь-цзи ударил ее.
Примечания
[1] Фэн-линь. — Сведений о нем нет.
§ 149
Линь-цзи пришел к Фэн-линю. [Фэн]-линь спросил:
— Есть кое-что такое, о чем я хочу тебя спросить. Можно?
Линь-цзи отвечал:
— Чтобы разрезать мясо, надо сделать рану[1].
[Фэн]-линь сказал:
— Луна над морем сверкает, она не дает тени. Одиноко плавающие рыбки сбились с пути.
Линь-цзи спросил:
— Если луна не дает тени, почему же рыбки сбились с пути?
[Фэн]-линь сказал:
— Когда мы видим ветер, мы знаем, что вздымаются волны. Играя на воде, носится одинокий парус.
Линь-цзи сказал:
— Сиротливый диск [луны] одиноко освещает тишину рек и гор. Но [стоит] мне захохотать, как будут повергнуты в ужас небо и земля.
[Фэн]-линь сказал:
— Ты способен словом осветить небо и землю. Так попробуй к случаю сказать для примера [хоть] одну фразу.
Линь-цзи сказал:
— Если в пути встречаешься с человеком, у которого есть меч, следует обязательно показать ему меч. Тому, кто не является поэтом, не надо дарить стихов[2].
Фэн-линь на этом кончил. Тогда Линь-цзи произнес оду:
— Великое Дао исключает тождество[3]. На запад или на восток следует по собственной воле. [За ним] не поспевает высеченная из камня искра. Тщетно [пытается] достичь свет его молнии.
Примечания
[1] Чтобы разрезать мясо, надо сделать рану (Кэдэ вань-жоу-цзо-чуан). — Иными словами, лекарство хуже самой болезни. Применительно к Фэн-линю это значит: задавая вопросы, чтобы снять свои сомнения, он лишь отягчает свое положение.
[2] Эти строки были популярны во времена Линь-цзи и часто цитируются в разных произведениях.