Том 1. Стихотворения. Рассказы
вернуться

Бунин Иван Алексеевич
Шрифт:

1906

И скрип и визг над бухтой, наводненной…

И скрип и визг над бухтой, наводненной Буграми влаги пенисто-зеленой: Как в забытьи шатаются над ней Кресты нагих запутанных снастей, А чайки с криком падают меж ними, Сверкая в реях крыльями тугими, Иль белою яичной скорлупой Скользят в воде зелено-голубой. Еще бегут поспешно и высоко Лохмотья туч, но ветер от востока Уж дал горам лиловые цвета, Чеканит грани снежного хребта На синем небе, свежем и блестящем, И сыплет в море золотом кипящим.

1906

Проснусь, проснусь — за окнами в саду…

Проснусь, проснусь — за окнами, в саду, Все тот же снег, все тот же блеск полярный. А в зале сумрак. Слушаю и жду: И вот опять — таинственный, коварный, Чуть слышный треск… Конечно, пол иль мышь. Но как насторожишься, как следишь За кем-то, притаившимся у двери В повисшей без движения портьере! Но он молчит, он замер. Тюль гардин Сквозит в голубоватом лунном блеске, Да чуть мерцают — искорками льдин — Под люстрою стеклянные подвески.

1906

Растет, растет могильная трава…

Растет, растет могильная трава Зеленая, веселая, живая, Омыла плиты влага дождевая, И мох покрыл ненужные слова По вечерам заплакала сова, К моей душе забывчивой взывая, И старый склеп, руина гробовая, Таит укор… Но ты, земля, права! Как нежны на алеющем закате Кремли далеких синих облаков! Как вырезаны крылья ветряков За темною долиною на скате! Земля, земля! Весенний сладкий зов! Ужель есть счастье даже и в утрате.

1906

Геймдаль искал родник божественный…

Геймдаль искал родник божественный.  Геймдаль, ты мудрости алкал — И вот настал твой час торжественный  В лесах, среди гранитных скал. Они молчат, леса полночные,  Ручьи, журча, едва текут, И звезды поздние, восточные  Их вещий говор стерегут. И шлем ты снял — и холод счастия  По волосам твоим прошел: Миг обрученья, миг причастия  Как смерть был сладок и тяжел. Теперь ты мудр. Ты жаждал знания —  И все забыл. Велик и прост, Ты слышишь мхов произрастание  И дрожь земли при свете звезд.

1906

Дядька

За окнами — снега, степная гладь и ширь, На переплетах рам — следы ночной пурги… Как тих и скучен дом! Как съежился снегирь От стужи за окном. — Но вот слуга. Шаги. По комнатам идет седой костлявый дед, Несет вечерний чай: «Опять глядишь в углы? Небось все писем ждешь, депеш да эстафет? Не жди. Ей не до нас. Теперь в Москве — балы». Смутясь, глядит барчук на строгие очки, На седину бровей, на розовую плешь… — Да нет, старик, я так… Сыграем в дурачки, Пораньше ляжем спать… Каких уж там депеш!

1906

Новый храм

По алтарям, пустым и белым, Весенний ветер дул на нас, И кто-то сверху капал мелом На золотой иконостас. И звучный гул бродил в колоннах, Среди лесов. И по лесам Мы шли в широких балахонах, С кистями, в купол, к небесам. И часто, вместе с малярами, Там пели песни. И Христа, Что слушал нас в веселом храме, Мы написали неспроста. Нам все казалось, что под эти Простые песни вспомнит он Порог и солнце в Назарете, Верстак и кубовый хитон.

1907

Нищий

Возноси хвалы при уходе звезд.

Коран.
Все сады в росе, но теплы гнезда — Сладок птичий лепет, полусон. Возноси хвалы — уходят звезды, За горами заалел Гермон. А потом, счастливый, босоногий, С чашкой сядь под ивовый плетень: Мир идущим пыльною дорогой! Славьте, братья, новый божий день!

Дамаск, 1907

Каин

Баальбек воздвиг в безумии Каин.

Сирийск. предания.
Род приходит, уходит,  И земля пребывает вовек… Нет, он строит, возводит  Храм бессмертных племен — Баальбек. Он — убийца, проклятый,  Но из рая он дерзко шагнул. Страхом Смерти объятый,  Все же первый в лицо ей взглянул. Жадно ищущий бога,  Первый бросил проклятье ему. И, достигнув порога.  Пал, сраженный, увидевши — тьму. Но и в тьме он восславит  Только Знание, Разум и Свет — Башню Солнца поставит,  Вдавит в землю незыблемый след. И глаза великана  Красной кровью свирепо горят, И долины Ливана  Под великою ношей гудят. Синекудрый, весь бурый,  Из пустыни и зноя литой, Опоясан он шкурой,  Шкурой льва, золотой и густой. Он спешит, он швыряет,  Он скалу на скалу громоздит. Он дрожит, умирает…  Но творцу отомстит, отомстит!