Из отдельных фраз Бронвис поняла, что девчонка и есть знаменитая Белая Рысь из легенды Хранителя, а “цветок”, сжегший дромм — проявление Силы. Волнение Орма, его внезапная грубость, желание скрыться от Бронвис имели предельно простое объяснение: он увлекся другой, еще даже не увидев ее.

— Жаль, что Вальгерд не расправился с ней! — в ярости глядя на соперницу, думала Бронвис. — Но только я еще поборюсь!

— Лишь поединок разрешит этот спор! — вдруг раздался звенящий голос Фланна, который решил помочь Орму разрешить ситуацию. Только он был способен от чистого сердца сказать это. Все остальные видели, что дело не просто в споре за Белую Рысь.

Шел передел прежней власти. Если Орм представлял Гальдорхейм с его древним обычаем, то за Вальгердом был Лонгрофт и другая, им незнакомая жизнь. Драка этих противников лишь доказала бы превосходство одного над другим, оставляя возможность вновь и вновь продолжать борьбу, но поединок был судом Истины. Проигравший терял все.

Орм извлек меч из ножен, поскольку после слов Фланна не мог отступить.

— Вальгерд! Защищая лесянку, призываю тебя на суд Истины! — четко прозвучал его голос.

Бронвис вдруг поняла, что, кто бы из них ни победил, она все равно проиграет. Помня обычаи этих земель, она знала, что если в поединке погибнет Вальгерд, то его сестра станет отверженной, так как вина одного человека ложится на весь его род. Победитель не станет ее защищать, он позабудет о ней, потому что…

— Потому что возьмет себе эту лесную дрянь! — промелькнуло в ее мозгу. — Если же…

Бронвис вздрогнула, ей неожиданно стало не по себе. Мысль о победе брата над Ормом была много хуже. Бронвис не знала, как тогда сможет жить. И, представив, что сейчас Вальгерд вытащит меч и ответит на вызов, она бросилась прямо к нему:

— Нет, не надо! Остановитесь! Заклинаю расплатой!

Заклинаю расплатой… Когда-то старая нянька, желая развлечь двух детей из поместья на землях Гокстеда, рассказала им сказку о человеке, который заключил союз с Лайцерфом. Чтобы получить то, что нужно, было достаточно просто сказать: “Заклинаю расплатой!” Но даром ничего не давалось, за все нужно было платить. Обретая желанное, человек знал, что взамен должен исполнить любой приказ покровителя.

Бронвис не помнила, чем завершилась нянькина сказка, однако ее поразила возможность взять то, что захочешь, без всяких усилий. Вторая часть фразы: “За долг!”, выражавшая волю Лайцерфа, ее не задела. Какая ей разница, в чем заключается плата, если желанное здесь и сейчас?

Заклинаю расплатой! Тогда, засыпая, она долго твердила эти слова, а наутро, за завтраком, когда Вальгерд потянулся за сладким куском пирога, она вдруг сказала: “Мое! Заклинаю расплатой!” С того дня это стало любимой игрой.

Заклинаю расплатой… Теперь Вальгерд ей позволял очень многое: выбор игрушек, походы с мальчишками, даже брать старый кинжал, который ей был совершенно не нужен, но казался желанным, поскольку брат никогда не давал его. Так продолжалось до того дня, когда Вальгерд сказал ей: “За долг!”

Его просьба казалась несложной: взять деньги у старой няньки и принести ему. Бронвис знала, где старушка хранит их. Ей даже не было страшно, когда, сжав в кулаке горсть тяжелых золотых кругляшков, она вышла из комнаты.

Вальгерд остался доволен, а вечером нянька, хватившись пропажи, пошла к их отцу. Его суд оказался безжалостным: на конюшне всю ночь раздавались крики прислуги. Виновных не нашли, денег старушке не вернули, однако двое были забиты до смерти, а молодая служанка, прибиравшая комнаты, выгнана вон.

Бронвис не заподозрили, но, испугавшись того, что случилось, она постаралась забыть эту фразу из сказки. Надолго? Тогда ей казалось, что навсегда.

Бронвис было тринадцать, когда мимо их замка проехал кортеж очень нарядных всадников. Вскоре она услышала, что ее дядя с сыном вернулись на время в родные места из Лонгрофта.

— Тот еще проходимец! — в сердцах бросил отец о своем младшем брате.

Вальгерд рассказал сестре, что когда-то их дед отказался от младшего сына и не оставил ему ничего, однако дядя был ловок, умен и предприимчив. Уехав в столицу, он вскоре удачно женился и приобрел нужные связи.

— Теперь он не просто богаче отца, но намного влиятельней! — зашептал он сестре. — Если бы только он захотел нам помочь!

Очень скоро они получили приглашение к дяде. Бронвис сделала все возможное, чтобы прилично одеться, втайне надеясь, что старое платье не сможет испортить ее красоту. Она давно знала, что хороша собой, все мальчишки твердили об этом, а те, кто постарше, пытались украдкой потискать ее, но особенно не приставали, всерьез опасаясь Вальгерда, который уже задал трепку кое-кому из особенно пылких поклонников Бронвис. Пользуясь славой распутника, он почему-то берег сестру.