— Могу конечно, у нас ведь единая база! — воскликнула она. — Говори давай адрес проданной квартиры и фамилию продавца.

— Какой продавец? — споткнулась я.

— Ну у бабы как фамилия, что квартиру продала?

— А, у Клавки-то? Ефимова она! Ефимова Клавдия Михайловна! А квартиру продала по Севастопольской шестнадцать, квартира сто семь.

Ирка с полминуты помолчала, щелкая клавишами, после чего сообщила.

— Так, все верно. Квартира продана через наше агентство. Шестнадцатого выставлена, а восемнадцатого уже ушла.

— Ирка! — воскликнула я. — Нечисто тут что-то. Не могла та баба квартиру продать! Никак не могла! Чую я, тут какие-то махинации с квартирой! Ну, знаешь, как наивных пенсионеров разводят — продадут их квартирки без их участия, дадут денег с гулькин нос — и вали на все четыре стороны!

— И откуда ты это взяла? — насмешливо спросила она.

— В газетах писали!

— В газетах еще и про зеленых человечков пишут, слушай больше! Чтобы квартиру продать — надо знаешь сколько бумаг собрать именно владельцу, и именно ему поставить на них подпись? Поневоле самая тупая бабка начнет соображать в процессе, что ее дурят. Не, надуть конечно можно при удаче да при подмазанных чиновниках, но кому это надо? Да и никакие аферисты не продадут квартиру без согласия всех прописанных там людей.

— Дед! — встрепенулась я. — Ты ж дома-то прописан?

— Нет, — вздохнул он. — Клавка, зараза, выписала. Сказала — денег с меня никаких, а за воду да за прочее — за меня как за прописанного берут.

— Ясно, — буркнула я и вернулась к разговору с Иркой. — Слушай, а вот как бы мне с агентшей поговорить — хочу убедиться, что Клавка сама, в добром уме и здравии квартиру продала.

— Так я тебе сама подтвержу — да, в добром уме и здравии она это делала, — хмыкнула Ирка. — Помню я ее.

— А ты-то откуда ее помнишь?

— Милая, у нас сделки на продажу квартир не по десятку в день заключаем! Дай бог если три — пять сделок провернем в неделю! И сделку по Севастопольской шестнадцать помню прекрасно! Клавдия твоя — неопрятная такая тетка с висячей бородавкой на шее, верно?

— Верно, — уныло вздохнула я.

Против родинки не попрешь. Родинка — аргумент весомый. Коричневая, она уродливо свисала с левой стороны шеи и сразу бросалась в глаза. Клавдия же даже не пыталась от нее ни избавиться, ни как-то замаскировать.

— Так вот, твоя Клавдия сама выставила на продажу квартиру, и цену за нее назначила немного ниже реальной — чтобы ушла быстрее. Бормотала что-то про пьяницу — отца, мол, надо все провернуть, пока он домой не пришел. Мол, сил на него нет, вот и решила тетка продать квартирешку да свалить от такой семейки.

— Так и сказала? — поморщилась я.

— Ну, что-то типа этого бурчала. Неприятная тетка, не понравилась она мне. Но сделка была оформлена честно, комар носа не подточит. По доброй воле она ее продала, Лис.

— Но ей же жить негде кроме как в той квартире!

— Странная ты. Она ж квартиру продала, а не подарила. То есть — деньги на новое жилье у нее есть. Не пропадет. В общем — у тебя все?

— Если что узнаешь еще — свистни, ладно? — с тяжелым сердцем сказала я.

— Да без проблем, только все что знала — я тебе рассказала.

Мы попрощались, я положила трубку, а дед ко мне тут же пристал с вопросами.

— Что, Марья, про Клавку-то тебе сказали, а?

— Дед, — подняла я на него глаза. — Действительно твоя Клавдия продала квартиру. Все у нее нормально, я так поняла, просто она решила ммм… переехать.

— Как переехать? — растерялся дед. — А как же я?

Я вздохнула.

— А как же я? — закричал дед. — Не могла ж она меня на улице оставить! Ладно лето — перекантуюсь как-нибудь! Так ить скоро зима!

Что я могла ему сказать? Что хоть квартирка у них и бедная, но в центре города, к тому же — сталинка, а не позорная хрущевка, и стоит такая квартира немаленько. Побольше чем папенька — алкаш, как, видимо, посчитала Клавдия.

— Куда ж мне теперь идти-то? — горестно вопрошал дед.

«Да, — вылез голос. — Как была квартира, так по подвалам да стройкам ночевал, а как лишился — так сразу запричитал!»

«Помолчи», — сурово цыкнула я на него и повела деда Миню кормить. Выставила ему малосольной семги, кусочки воздушного торта, котлетки, разогрела пиццу, достала пакет сока, йогурты, фрукты. Хотелось мне деда побаловать, а то он вон какой худющий, да еще и горе вон какое.

Сама же я ломала голову над тем, куда пристроить дядю Миню. У меня пожить — никак. У меня сейчас тут горячая точка, зона военных действий, и нормальному человеку лучше б отсюда держаться подальше.

В принципе, материна квартира стоит пустая — но черт возьми, маменька меня на котлеты пустит, если узнает что я кого-то пускала пожить в ее отсутствие. А тем более такую маргинальную личность как деда Миню.