— Да! — я не колеблясь уселась в машину, отжала волосы и поехала в офис к своему адвокату, Алексу Швареву.

Через пятнадцать минут я уже была у него в кабинете.

— Мне надо написать завещание! — лихорадочно сказала я, схватила ручку и посмотрела на него. — Давай бланк или что там у тебя?

— Послушай, — терпеливо сказал Алекс. — Я адвокат. А завещания — это к нотариусу.

— Мне срочно надо, некогда мне нотариуса искать! — упрямилась я. — Прими, а там уж оформишь как надо.

Шварев вздохнул, встал и сказал:

— Пошли, горе…

Мы вышли из его кабинета, прошли два шага по кабинету и зашли в соседнюю дверь.

— Клиентку вам привел, Светлана Алексеевна! — сказал он пожилой строгой женщине.

Я вопросительно на него уставилась.

— А чего смотришь? Вот тебе нотариус, пиши свое завещание, — пожал он плечами и вышел из кабинета.

Я тоже вышла из кабинета, минут через двадцать. А за это время я успела распорядиться своей последней волей.

Деньги я поделила честно — половина — Буймову Денису Евгеньевичу, а вторая половина поделена на три равные части между папенькой, маменькой и Серегой, все же не чужой он мне.

Так же Дэну отошло все мое недвижимое имущество — а это трехуровневая квартира в элитном доме со всем, что в ней находится.

Итак, если что со мной и случится — есть гарантия, что маменька не сдаст мое имущество на церковь.

Остаток вечера я была задумчива и печальна. Почистила от всякого компромата компьютер, дабы вдруг что со мной случится — это не попало в чужие руки, а потом пошла в кабинет.

Я плавила в маленьком тигле золото, смешивала его со своей кровью, капала в него свою нежность к Дэну и боль, выливала в формочку из соломоновой звезды и остужала холодными словами заклятий и горькими слезами. Ибо этому талисману суждено было работать не только оберегом — но и вечной памятью обо мне. На остывшем металле я выгравировала положенные знаки, продела в отверстие цепочку и вышла из кабинета.

Дэн как обычно сидел в своем кабинете, изучал бумаги и стучал длинными пальцами по клавиатуре. Когда я подошла сзади, обняла его и повесила талисман — он на миг замер, а потом потянулся ко мне.

— Пообещай мне, что никогда это не снимешь, — шепнула я и чмокнула его в ушко.

— А что это?

Я накрыла золотую звезду ладонью.

— Моя любовь да пребудет с тобой, — шевельнулись мои губы.

Он развернулся на своем кресле, усадил меня на колени и велел:

— Ну-ка, поподробнее с этого места.

Подробней я не хотела. Да и что мне ему сказать? Что у меня куча фактов о том, что я возможно скоро умру? Что да, я приму все меры, дабы этого не случилось, но вероятность высока, и потому я надеюсь на лучшее, но готовлюсь к худшему? И что я замешала этот талисман на своей крови и на своей нежности к нему — чтобы он хранил его, если меня не станет?

— Скажи хорошее, — шепнула я, уткнувшись в его плечо.

Он погладил меня по голове и вздохнул:

— Что-то не то с тобой сегодня. Хочешь — куда-нибудь сходим, развеешься?

— Неа, — помотала я головой. — Хочу с тобой, у тебя на коленочках, прижавшись к тебе — сидеть и болтать. Можно?

— Конечно, — он склонился и ласково чмокнул меня в лоб.

«Как покойницу», — прошелестел голос.

Я с ненавистью отмела его в сторону, отшвырнула в какой-то мгновенной вспышке бешенства.

«Это мой вечер, ясно!», — зло рявкнула я, и он уполз, поскуливая и недоумевая.

А мы с Дэном проболтали весь вечер о каких-то пустяках. Смеялись, рассказывали анекдоты, пили мартини и воспитывали Бакса. Сонька нам не мешала — она в своей комнате с кем-то весь вечер проговорила по телефону.

В час ночи я спохватилась — Дэну ведь на работу с утра — и мы отправились в постельку. Но и там мы болтали, болтали и не могли наговориться.

А потом он сказал мне слова, которые запали мне в душу.

— Магдалина, — сказал он. — Ты мне очень родная. Я не могу себе представить, что когда-либо расстанусь с тобой. Это было бы как часть моей души оторвать.

— А с чего это ты о расставании заговорил? — хмыкнула я.

— Не знаю, — его руки покрепче обхватили меня и прижали к себе. — Не знаю. Просто давит что-то на сердце. Предчувствие какое-то.

Я замерла на мгновение, сердце пропустило удар.

Предчувствие?

— Все хорошо, — медленно ответила я. — Все хорошо, любимый. Я ведьма. Я справлюсь с любыми предчувствиями.

— И меня не оставишь?

— Пока жива — нет, — мрачно хмыкнула я.

— Ты — пообещала, — раздельно сказал он.

— Спи, — вздохнула я, натягивая на себя одеяло.

И вскоре я уснула, не ведая еще тогда, что наступит завтра — и я увижу плоды всех предсказаний и предчувствий.

И что завтра я встречусь со смертью.