— К таксисту мы не имели ни малейшего отно­шения. Он и впрямь спятил. Такое случается.

— Я тебе верю, — ответила Джилл, опять за двоих.

— Выстрел небось услышали, — заметил Зак.

— Только те, кому положено, — заверил его финнигэн. — Только те, кому положено.

Зак кивнул.

— Есть вопрос.

— Валяй.

— Почему ты не убрал оружие?

— Потому что его не убрали вы, — резонно от­ветил конфедеральный агент.

Действительно, Зак держал руку с пистолетом за спиной. Правда, Джилл так и не достала свой, за­ткнутый за голенище.

— Мы не раскусили тебя, Эд, — бросила она. — Вот и все. Ты это понимаешь, не так ли?

— Конечно. Я предлагаю забыть прошлое, поехать ко мне, съесть яичницу с ветчиной. Я спою вам песню о плохом Билле и девушке-эскимоске. Думаю...

— Не отвлекайся от главного, Финнигэн, — оборвал его Зак. — Говори. Ты действительно на­чальник?

Финнигэн надул щеки.

— Еще какой! В законодательстве Конфедерации много дыр. Так что я Большой человек. Разумеется, для наших целей. Да, боссы у меня есть, в том числе президент и премьер-министр. Я веду такую умную политику, что никто из них меня не опасается. А пре­мьер-министр даже благоволит ко мне. Мне важно, чтобы вы знали, каким я пользуюсь влиянием. Это поможет вам поверить и остальному.

Затянувшуюся паузу прервал Зак:

— Мы тебя слушаем.

Финнигэн оглядел темный музыкальный зал, столики, стойки с погашенными «юпитерами», сцену, заставленную усилителями, микшерами, ди­намиками, рояль, светящуюся красным табличку над дверью с надписью: «ВЫХОД». Глубоко вдох­нув, заговорил:

— Вы когда-нибудь задумывались, почему че­ловек берется за такую работу, как моя? Он бе­рется за нее, потому что кто-то должен ее делать, а он видит, что выполняет ее некий мясник, изо­бражающий Джеймса Бонда, которому абсолютно безразличны судьбы конкретных людей. Вам это понятно? Я ненавидел эту работу точно так же, как ненавидел его, но я осознавал, что в этом мире без нее не обойтись. Кто-то просто обязан ее вы­полнять, и я решил, что лучше меня с этим ни­кому не справиться. Поэтому я заставил Джеймса Бонда выйти на пенсию и занял его место. Работа эта грязная, и сохранить руки в чистоте мне не удалось, но кто-то же должен был все это делать! Кое о чем мне не хочется вспоминать, но много я сделал и хорошего, а главное, я прилагал все силы, чтобы быстрее пришли времена, когда моя нынешняя работа останется невостребованной. Десять лет я нес эту ношу безо всякой надежды на то, что не придется скидывать ее на плечи дру­гого. На Рождество я выхожу в отставку. Обрету свободу, полную свободу! Я так счастлив, что могу пойти на кладбище, вырыть старину Уэса и рас­целовать его в истлевшие губы. Я буду так счас­тлив, что сейчас просто обязан уговорить вас не убивать меня.

Моя работа завершена; никто не знает об этом, кроме вас и меня, но с наркотиками покончено. И чтобы отблагодарить вас и Уэса, я намерен исполь­зовать данные мне власть и влияние и оберегать вас от смерти, пока антилжин не покорит мир.

— Как же?

— Мне понравилась ваша идея, поэтому банде­роли на самом деле дошли до адресатов. Но сначала я стер видеозапись, оставив только звуковой ряд.

Вас услышат, но не увидят. Разумеется, компьютер быстро в этом разберется, все получатели — ваши друзья, но какое-то время мы выгадаем.

— Для чего?

– Время, чтобы уйти в подполье. Почему бы вам на шесть месяцев не стать писателем и его женой где-нибудь в Колорадо? Перекрасим Зака в блон­дина. Этот цвет ему к лицу.

— Финнигэн, — в голосе Зака звучала бесконеч­ная усталость, — все это очень интересно, но ты должен понимать, в каком мы положении. Или ты доказываешь, что сказанное тобой не просто слова, или нам придется стрелять.

— Так чего вы тянете время? — взорвался Финнигэн. — У вас же есть товар! Дайте мне по­пробовать.

Зак и Джилл задумались.

— И как же мы это сделаем? — спросила нако­нец Джилл.

— Направьте на меня пистолеты. Зак и Джилл вытаращились на него.

— Скорее, черт побери. Пока только оружие может заставить нас доверять друг другу. Так уж устроен этот мир: дуло к виску, если ты опаса­ешься обмана или предательства. Направьте на меня пистолеты, и не пройдет и часа, как мы дви­немся к новой, правдивой жизни. Скорее! — про­ревел он.

С неохотой ЗаК и Джилл подняли оружие. Вто­рой рукой Джилл достала из кармана брюк пузы­рек с навернутой пробкой. Медленно, осторожно двинулась на Финнигэна. Когда их разделяло три фута, она увидела, как ширится улыбка Финни­гэна, услышала смешок Зака, потом начала сме­яться сама. Действительно смешно, три человека, смотрящих друг на друга в прорезь прицела. И тут же, как по команде, все трое отбросили оружие и захохотали во весь голос. Держась за бока, они смеялись и смеялись, пока не повалились на пол. Продолжали смеяться и лежа, потом сидя, молотя кулаками по полу.

Потом приходили в себя, жадно ловя ртами воздух. И наконец Джилл отвернула пробку и перевернула пузырек вверх дном над вытянутыми пальцами всех троих. Каждый облизал свой палец, и с этого момента все пошло путем. Безо всякого преувеличения.

Начало одного обычно есть конец чего-то дру­гого. Так было, есть и будет[14].

Satan's Children © 1984 Spider Robinson.

[1] Город на юго-востоке Канады, административный центр про­винции Новая Шотландия, порт, научный центр.

[2] Chess (чес) — шахматы (англ.).

[3] Смех вызван игрой слов: среди значений queen — и гомосексу­алист, и ферзь, ночь (night) и конь (knight) звучат одинаково, check — это и шах, и чек, мат и приятель (mate) опять же при произношении не отличаются. Да и Бишоп (bishop) по английской шахматной тер­минологии — слон.

[4] Лири, Тимоти — один из лидеров движения хиппи, ярый про­поведник ЛСД.