Синяя драконочка покачала головой.

— Айя, Ариман, дело не в том, у кого сколько ног. Главное — кто правит, кто на вершине. Здесь, в нашем мире, всем заправляют люди — поэтому и тебе, и мне, и Куросао лучше брать пример с победителей, а не с побеждённых.

Ариман задумчиво разглядывал кончик хвоста.

— Говоришь, надо подражать тем, кто сильнее…

— Если хочешь просто выжить — да. Если желаешь геройски погибнуть — нет. А если хватит сил, то не подражай никому; ищи свой путь.

Хаятэ вздохнула.

— Это слова Годзю.

Алый дракон помолчал.

— Хаятэ… — он нерешительно коснулся крыла своей подруги. — Твой медальон… Почему на нём изображён я?

Синяя драконочка вздрогнула.

— Как?… — повернув драгоценность, она внимательно осмотрела инкрустацию. — Айя, ты прав! Но как так может быть?

Ариман подёргивал хвостом.

— Кажется, я знаю… — он поднял голову. — Помнишь, я говорил о грифоне. Игл рассказывал про одного великого дракона, Винга Демона, у которого был такой медальон… Или очень похожий.

— Винг Демон?

— Ага. Только тот дракон давно умер. Убили его.

Хаятэ вздрогнула.

— Насколько давно?

— Две тысячи лет назад, — Ариман покачал головой. — Хаятэ, он не мог быть твоим предком.

— Почему?

— Потому что он МОЙ предок. А ты синяя.

Драконочка улыбнулась.

— Верно… А чей призрак ты видел за моей спиной тогда, у костра?

Алый дракон надолго замолчал. Хаятэ с любопытством следила.

— Я не уверен… — решился наконец Ариман. — Игл… рассказывал о ещё более великом драконе, самом могучем волшебнике в мире, Скае Фалькорре. Он был как раз сине-золотым, как ты… Ночью, у костра, я всей душой почувствовал — ты потомок Ская. Не знаю, как это объяснить, но почувствовал!

— Скай… — Хаятэ вздрогнула. — Знаешь, а ты наверное прав. Однажды ночью, у костра, медальон вдруг заговорил чужим голосом, и сказал: «Я — Скай!». Неспроста он это сказал…

Ариман в волнении стиснул руку своей подруги.

— Хаятэ! Если ты потомок Ская, тогда ты — как я, Диктатор!

— Постой, — в голосе драконочки прозвучал металл. Сузив глаза, она следила за отрядом всадников у подножья холма. — Рюдзи хэ…

— Что? — не понял Ариман.

Хаятэ резко встала.

— Оружие, — её глаза сузились. — Посмотри на их оружие. Узнаёшь?

Ариман невольно зарычал, провожая взглядом дюжину всадников.

— Гарпуны! Как у той… драконы…

— Верно, — Хаятэ дёрнула хвостом. — Перед нами охотники на драконов.

— Что делаем?

— Берём, — хищно усмехнулась синяя драконочка. — Но в этот раз — живыми надо оставить двоих. От одного узнаем о колдунах, второго отпустим — чтобы рассказал про нас.

Алый дракон сомнительно оглянулся.

— А… а убивать остальных обязательно?… Может, просто напугаем…

— Они наших сородичей не пугают, — холодно ответила Хаятэ. — Они их истребляют. Вперёд! Мы перебъём отряд в десяти минутах пути от города — пусть дрожит Найкыз!

Вздохнув, Ариман расправил крылья и взмыл в небо. Хаятэ с разгона запрыгнула на спину Куросао.

— Хайя, друг, хайя! — два юных дракона и разумный конь помчались в погоню за охотниками.

— Карфакс… — негромко позвал купец Зефир Меджнун. Он прошёл на высокую корму корабля, где отдыхал грифон.

— Слушаю.

— Что нам теперь делать, Карфакс?

Пернатый воин устало опустил голову.

— С «левиафана» успели вызвать подмогу, — сказал он мрачно. — Я постараюсь отвлечь их на себя, а вы во что бы то ни стало доставьте пленников ко двору халифа.

— Как отвлечь?

Грифон кивнул на катер, привязанный за кормой.

— Стану наживкой.

Зефир провёл рукой по бороде.

— Это самоубийство, Карфакс.

— Знаю. Но доставить плеников к халифу совершенно необходимо, а моя жизнь стоит немного.

— Почему ты так говоришь? — помолчав, спросил купец.

Карфакс бросил на него невесёлый взгляд.

— Я ужё мёртв, Зефир. Я живая машина. У меня не может быть детей, вся моя жизнь — всего лишь набор воспоминаний чужого, давно мёртвого грифона. А создали меня ради одной-единственной цели — быть убитым рукой развлекающегося аристократа. Я гладиатор, Зефир. Моя жизнь стоит недорого.

Купец долго молчал.

— Ты герой, — сказал он наконец. — Все твои поступки, поведение и мысли — как у героя.

— У меня не может быть мыслей. МЕНЯ — нет! Есть биоробот, запрограммированый быть героем! — грифон тяжело дышал. — Кому нужны подвиги, если их совершают по заданной программе?! Я не герой, я — гладиатор!

Зефир закрыл глаза. По всему телу человека пробежала заметная дрожь, на миг пальцы стиснули борт. Карфакс не обратил на это внимания.

— Ты не гладиатор, Карфакс, — негромко сказал купец.