— Наши просили передать, что надо на острове оставаться. Лес здесь хороший и дичи прорва. Лучше место не найдёшь.

Ерофеев прибавил:

— «Петя» наш больно стар. Пойдём дальше — на бурю нарвёмся, потонем обязательно. А здесь — та же Тапробана.

И все вдруг в один голос заговорили:

— Нельзя дальше ехать!.. Здесь оставаться хотим. Натерпелись.

У меня сердце упало. Значит, конец нашему плаванию!..

Вдруг Панов закричал:

— Да вы ошалели, ребята! Разве можно на необитаемом острове селиться? Порох выйдет, где возьмём? Не подумали? Кто хочет, пусть остаётся, а мы на «Петре» дальше поедем.

Ерофеев захохотал:

— А кто вам паруса без матросов поднимет?

Панов почернел от злости. Закричал:

— Ладно, управимся! Кто уезжать хочет, подходи ко мне!

Я первый подбежал. За мной Ванька. Потом подошли штурманы, канцеляристы, офицеры. Несколько матросов. Всего нас набралось человек двадцать. Тут заговорил Беспойск:

— Надо, ребята, нам полюбовно разойтись. Мы вам всё, что можем, оставим, а сами дальше пойдём. Согласны так?

— Нет, не согласны! — ответил за всех Лапин. — Нам без корабля здесь быть не годится. Надо с берегом сообщение держать. Мы «Петра» из своих рук не выпустим.

Чем бы этот разговор кончился, я не знаю, но как раз в этот момент в лагерь вернулся Кузнецов. Он был неутомимый разведчик и всегда дальше всех забирался. И теперь возвратился последним. Подошёл к костру, оглядел всех и бросил на землю какие-то камни.

Все забыли о споре. Подошли ближе, закричали:

— Что ещё?

Кузнецов просто ответил:

— Разве не видите? Чистое золото.

Тут всё перемешалось. Офицеры и те ухватились за золото. Чулошников — так тот заревел, как ребёнок. Прижал камни к груди и закричал:

— Братцы милые, это нам господь за страдания послал!..

Когда все немного угомонились, Сибаев спросил:

— А много ли золота?

— Да там целая гора золота, — ответил Кузнецов. — До того блестит, что смотреть больно.

— Остаёмся! — заревел Степанов. — Кабы не моя нога больная, сейчас бы к горе побежал. Дело решённое, все остаёмся!

Теперь возражать было опасно. Беспойск, Винбланд и Панов тихо о чём-то шептались. Наконец Беспойск поднялся, прикинул на руке камни и сказал:

— Проверить, ребята, надо. Может, не золото.

Но все закричали:

— Золото!.. Золото!.. И тяжёлое и блестит!..

Вся эта ночь прошла в разговорах и спорах. Говорили о том, где дома строить, кто с кем будет жить. Скоблили камни ножами, бросали в костёр. Чуть свет решили двинуться к золотой горе. Только под утро задремали.

Все ещё спали, когда Беспойск вышел из своей палатки и выстрелил один раз из пистолета. Мы вскочили на ноги, он закричал:

— Ребята! Доктор Медер говорит, что это не золото, а обманка.

За ним вышел Панов и начал смеяться:

— По шее вам за такое золото дадут. Будете копать целый год, а на поверку оно гроша не стоит.

Опять все заволновались. Не похоже было на то, чтобы офицеры врали. Хоть они и стремились в Европу, но почему не набрать золота в корабль? Тем более что труда это особого не составило бы. Ещё не успели решение принять, как заговорил Беспойск:

— Ребята! Раз мы все решили здесь остаться и золото разрабатывать, я не возражаю. Только надо это сделать с умом. Прежде всего надо золото проверить у знающих людей. Я считаю, что до Японии плыть отсюда с неделю. Поедемте туда, проверим. Можем, кстати, и меха продать. На вырученные деньги купим лошадей, коров, инструментов, пороху. Вернёмся сюда через месяц, ни в чём нуждаться не будем. Согласны?

План всем этот понравился. Только Чулошников закричал:

— А как наше золото без нас украдут?

Беспойск засмеялся:

— Можно отряд оставить при горе, с пушками.

Все захохотали. Решили план Беспойска принять. Только оставаться на острове никто не захотел. Говорили — ну как золото обманкой окажется! Тогда корабль, чего доброго, и не вернётся. Все захотели ехать в Японию и как можно скорей назад возвращаться.

Потом двинулись смотреть золотую гору. Она находилась за лесом, верстах в шести от нашего лагеря. Гора действительно вся блестела, но трудно было поверить, что всё это золото. Каждый набрал себе в мешок золотых кусков, сколько мог унести, только офицеры ничего не взяли.

Следующие дни спешно готовились к отъезду. Бочонки налили водой, заготовили солонины, набрали разных корней. Почти всю дичь перестреляли на острове. А кто был пожадней, тот целые дни таскал золотые камни от скалы, так что на «Петре» от этого золота пройти было трудно.

Перед отъездом на берегу прибили доску с надписью: «Этот остров, не занесённый на карты, назван Островом Воды. Он открыт кораблём «Пётр» под начальством капитана Беспойска. Экипаж корабля объявляет остров своей собственностью и намеревается образовать здесь колонию. Сейчас корабль находится в плавании в Японию, но скоро оттуда вернется. 21 июля 1771 года».