– Мы долго беседовали с доктором Поллард. Она ввела меня в курс дела, показала вашу медицинскую карту. Вы на редкость здоровая женщина, миссис Стреттон.

– Слава Богу, – криво улыбнулась Мередит.

Доктор Бенсон кивнула и поудобнее устроилась в кресле. Какое-то время она просто молча смотрела на пациентку. Красивая женщина. Умеет себя подать. Но в глазах затаились страдание, боль, страх. Не считая нужным ходить вокруг да около, Хиллари сразу приступила к делу:

– Дженнифер считает, что у вас психогенная усталость.

– Она мне так и сказала.

– Давайте побеседуем об этой вашей усталости, о приступах. Когда случился первый?

– В начале января. Я ездила по делам в Париж. Весь день я была в разъездах, а вечером, вернувшись в отель, почувствовала себя плохо. Сильная усталость, тошнота.

– А где вы были перед этим?

– В Англии. Путешествие было недолгим, я не могла так уж сильно устать. Я вообще очень выносливая, доктор Бенсон.

– Значит, подобное утомление для вас нетипично. Ясно. – Помолчав, Хиллари продолжила: – В тот день произошло нечто вас расстроившее? – Она сцепила пальцы и выжидательно посмотрела на Мередит.

– Да нет. Сказать по правде, я подумала тогда, что простудилась. В то утро я долго пробыла на холоде, да еще и снег шел. Я ходила смотреть руины одного древнего аббатства. Вот, я и подумала… – Мередит оборвала себя на полуслове.

– Что вы подумали, миссис Стреттон? – ободряюще улыбнулась доктор Бенсон.

– Я хотела сказать, что простудилась, болтаясь по аббатству. Но вдруг вспомнила: в то утро случилось нечто очень и очень странное.

– Что же?

– Мной овладело непонятное чувство, что я уже была там прежде.

– Но вы же там никогда раньше не были. Так ведь?

– Да.

– Вы хорошо помните ваши тогдашние ощущения?

Мередит кивнула.

– Можете их описать?

– Да. Но позвольте я вам кое-что объясню, доктор Бенсон. В первый раз я увидела аббатство накануне… Из окна гостиничного номера. Оно стояло такое величественное посреди заснеженного поля. Мне ужасно захотелось там побывать. На следующее утро у меня выдалось немного свободного времени, я ждала свою подругу… Впрочем, это не имеет значения. Я решила сходить туда. Я шла к аббатству, и словно какая-то тайная сила толкала меня вперед. Мне непременно надо было туда попасть.

А чуть позже, когда я наконец добралась до него, мной вдруг овладело престранное чувство, что я уже была здесь раньше. Но ощущение это было очень отчетливым.

– Вы уверены, что никогда прежде там не бывали?

– О да. Я никогда не видела аббатство Фонтейнс. Я вообще приехала в Йоркшир первый раз в жизни.

– Понятно. Что еще вы чувствовали в то утро?

– Да, было кое-что еще. Я испытала огромное чувство утраты. И невероятную печаль… – Мередит умолкла. Подумав, она тихо добавила. – Да, печаль и утрату.

– Как вы это объясняете?

– Не знаю. Но в какой-то момент произошла странная вспышка сознания. Я была уверена, что потеряла кого-то очень мне дорогого. Даже так: у меня отобрали кого-то очень мне дорогого. Понимаете, мне казалось, что я знаю это место, что здесь случилась какая-то трагедия. И в то же время эти руины не внушали мне страха. Совсем наоборот. Я ощущала себя их частью, мне там было легко и спокойно.

– Вы хорошо знаете Англию, миссис Стреттон?

– Не очень, хотя и приезжаю туда вот уже больше двадцати лет. Но, как я уже говорила, в Йоркшире я никогда не бывала. – Мередит чуть подалась вперед и впилась взглядом в психоаналитика. – Как вы можете объяснить то, что случилось со мной в аббатстве?

– Пока никак.

– Вы полагаете, происшествие в аббатстве вызвало первый приступ?

– Не знаю. – Хиллари Бенсон задумчиво покачала головой. – Человеческий мозг – весьма сложный механизм. В нем далеко не все поддается объяснению. Давайте пока оставим происшествие в аббатстве и двинемся в другом направлении. Со слов доктора Поллард я поняла, что вы из Австралии. Пожалуйста, расскажите мне о себе.

– Я из Сиднея. Я там выросла. Мои родители погибли. В автомобильной катастрофе. Когда мне было десять лет. Меня взяли к себе родственники. – Мередит положила ногу на ногу и холодным, отстраненным взглядом посмотрела на доктора Бенсон.

Наблюдавшая за ней Хиллари сказала себе: «По глазам видно, что она лжет. Вне всякого сомнения. Произносит заученный текст. Повторяет наизусть то, что бесчисленное количество раз говорила всем остальным».

После небольшой паузы Хиллари спросила:

– Как печально, что вы осиротели в столь юном возрасте. Кто вас воспитывал?

– Родственники. Я ведь уже говорила.

– Но кто именно?

– Тетя.

– У вас были братья или сестры?

– Нет, я всегда была одна.

– Вы чувствовали себя одинокой, хотя и жили у тети?