– Я считаю, что спектакль получился интересным, остроумным и единственным в своем роде, – заявила она самым проникновенным тоном, многозначительно глянув на Даниель, словно предлагая ей поспорить. – Я убеждена, что критики и зрители не пройдут мимо него.

Ее замечание заставило Даниель замолкнуть, но на Хита оно не возымело совершенно никакого действия.

– При условии, если в это время они не ушли в кино, – сердито буркнул он, подтвердив опасения Даниель и усугубив атмосферу подавленности.

– Не нужно так думать, – набросилась на него Барри. – Нельзя начинать работу с пораженческими настроениями. Если мы не верим в самих себя, мы никого и никогда не сумеем убедить. Вспомните «Все остается в семье» или «Блюзы Хилл-стрит». Понадобилось время, чтобы они создали себе аудиторию, и они этого добились – конечно, при поддержке критики. Мы можем сделать то же самое.

– Ясно. Однако сначала они должны нас найти, – парировал Хит, не обращая внимания на все более испуганные взгляды усталых актеров. Но когда Барри рассерженно посмотрела на него, до него наконец дошло, какой эффект производят его слова, особенно на молодых, необстрелянных членов команды, еще не пообтершихся на телевидении и не привыкших к этой переменчивой, как ртуть, работе.

– Ну ладно, ладно. Молчу, – пропыхтел он.

– Благодарю вас, – ответила Барри с подчеркнутой вежливостью. – А теперь хватит распускать нюни, и по домам, ребята. С понедельника начинаем работать над следующей частью.

Расстроенная едва ли удачной попыткой поднять у всех настроение, Барри медленно направилась к себе в кабинет.

– Сердишься на меня? – спросила Даниель, пристроившись сбоку.

– Да нет, – устало промолвила она. – Не так чтобы очень. Я не ожидала от тебя такого, хотя, наверное, ты просто высказала вслух то, о чем думали все. В конце концов, даже хорошо, что это вышло на поверхность с самого начала.

– Я так и подумала, – сказала Даниель. – Им нужно было услышать, что ты по-прежнему веришь в них и в сериал.

Барри поразилась:

– Так ты это сделала нарочно?

– Ну, что-то вроде этого, – ухмыльнулась Даниель. – Мне хотелось утвердить их в мысли, что, какой бы рейтинг ни получила передача, они поработали отлично и шоу вышло на славу, без дураков. Я посчитала, что они поверят только тебе.

– Наверное, я должна поблагодарить тебя.

– Это было бы очень мило, но я думала, мы пообедаем вместе…

Барри покачала головой.

– Только не сегодня, Дани. Хочу в последний раз пробежать сценарий для следующей недели.

– А не ждешь ли ты более приятного предложения? – лукаво поинтересовалась Даниель.

– Нет. Хочу побыть одна, – не очень определенно ответила Барри. Отговорка была довольно неуклюжей, но, по-видимому, Даниель приняла ее за чистую монету и убежала, потрепав Барри по плечу и дав ряд ценных советов по поводу того, как правильно провести оставшуюся часть дня. Как всегда, упоминалось имя Майкла и необходимость ускорить черепашью скорость развития их отношений.

Оставшись одна, Барри постаралась выкинуть из головы посторонние мысли и сосредоточиться на том, что ее самый первый телеспектакль скоро выйдет в эфир. Ничего не получалось. Казалось бы, мысли о дебюте ее сериала должны были подействовать вдохновляюще, но они настолько переплетались с мыслями о Майкле, что она пришла в полное замешательство. Всю неделю она относила столь странное свое состояние на счет напряжения последней, завершающей стадии съемок, но теперь окончательно поняла, что дело не только в этом. Необычно приподнятое настроение было у нее из-за Майкла, и она не знала, как привести себя в нормальное рабочее состояние.

Едва Барри уселась за стол, решив все хорошенько обдумать, как зазвонил телефон. Интуитивно она поняла, что это Майкл.

– Как прошло? – без предисловия спросил он.

– Тебя это интересует лично или как начальника, отвечающего за содержание программ?

– И то, и другое.

– Зрителям, кажется, понравилось. Ритм получился хороший. Даниель превзошла самое себя. Актеры смотрелись потрясающе.

– А ты? Ты-то что сама думаешь?

Она поколебалась, потом совершенно честно призналась:

– Я до смерти боюсь.

– Почему?

– Сам знаешь почему. Ты поставил нас на совсем неподходящее время.

– Если шоу такое уж великолепное, как ты говоришь, рейтинг будет о'кей.

– Тебе виднее.

– Барри, я верю в тебя, вот почему я поставил сериал на такое время, – искренне признался он.

– Ты в самом деле так думаешь?

– Конечно. Почему ты сомневаешься?

– А может быть, ты делаешь из него тельца для жертвоприношений, потому что он такой беззащитный?