Дрожащими руками она застегнула блузку и поправила растрепавшиеся волосы. Она пожалела, что не курит. Сигарета очень пригодилась бы ей в данную минуту – было бы хоть чем отвлечься.

А сейчас Тамсин оставалось только смотреть на широкую спину Хайвела, на его жесткие волосы, спускающиеся на воротник рубашки, на его сильное тело, которое, наверное, никогда не станет для нее родным.

Чувствуя, что она больше не может сидеть и ждать, пока он заговорит, Тамсин выбралась из машины и подошла к нему.

– Прости меня, – тихо сказала она. – Я не знаю, что на меня нашло. Прости меня, Хайвел.

Он повернулся к ней; его лицо было сдержанным и спокойным.

– Не извиняйся, – мрачно произнес он. – Это я должен извиниться перед тобой.

Она удивленно открыла рот. Ее губы были мягкими и чуть припухшими от поцелуев.

– Почему ты должен извиняться? – недоуменно спросила она. – Это была моя вина. Это я… заставила тебя…

– Ты меня не заставляла! – резко возразил он. – Боже мой, Тамсин, ты же видишь, что я люблю тебя! Я полюбил тебя с той самой минуты, когда ты такая испуганная стояла передо мной в аэропорту и просила предъявить документы!

Тамсин вспыхнула. У нее не было слов, чтобы выразить радость, которую вдруг почувствовала.

– О, Хайвел, – выдохнула девушка. – Тогда…

– Подожди! – Он отступил на шаг. – Не говори ничего, Тамсин! – попросил он. – Объяснив тебе свое поведение, я теперь смогу сказать тебе то, что собирался. – Хайвел постарался не обращать внимания на беспокойство, которое появилось в ее взгляде. – Независимо от моих чувств к тебе, наши отношения не могут продолжаться!

– Из-за… из-за твоей жены? – тихо спросила она.

Хайвел устало провел рукой по лбу.

– Нет, не в этом дело, Тамсин. Даже если бы я был свободен, я никогда не сделал бы тебе предложение, понимаешь?

Тамсин не поверила своим ушам.

– Но… но почему? – заикаясь, произнесла она. – Ты… ты только что сказал…

– … что я люблю тебя? Да.

– И я люблю тебя, поэтому…

– Тебе кажется, что ты любишь, – поправил ее Хайвел.

– Мне не кажется. Я это знаю! – с болью в голосе воскликнула она.

Хайвел тяжело вздохнул.

– Не надо, Тамсин! Ты еще слишком молода, чтобы так уверенно рассуждать о подобных вещах. Я не сомневаюсь, что в Бостоне у тебя был какой-нибудь молодой человек, и он значил для тебя не меньше, чем я сейчас!

– Нет. Неправда!

– Ты хочешь сказать, что у тебя не было знакомых молодых людей? – с сомнением в голосе спросил он.

Тамсин покраснела.

– Нет, я этого не говорила. Я… я встречалась с молодыми людьми.

– Вот видишь.

– Но это, было совсем не то, – настойчиво возразила она. – Они были… такими молодыми…

– Более подходящая компания для девушки твоего возраста, – сухо заметил Хайвел.

– Нет. Ничего подобного! – Тамсин искала слова, которые могли убедить его поверить ей. – До приезда сюда я особенно не интересовалась ни одним из них. Они были просто друзьями! Мама не поощряла других отношений.

– И правильно делала.

– Хайвел, я ни к кому не относилась так, как к тебе! Никто… не целовал меня… так…

– Охотно верю, – резко сказал он. Презрение к самому себе толкало его на грубость. – Однако со своей стороны я должен разочаровать тебя. Мне случалось целовать женщин и с не меньшим удовольствием!

Тамсин вздрогнула.

– Как… как ты можешь утверждать, что любишь меня, а потом говорить мне такое? – Девушка почувствовала, что ее глаза наполняются слезами. – Почему ты такой? Почему пытаешься причинить мне боль, заставить возненавидеть тебя?

Хайвел взял ее за плечи и легонько встряхнул.

– Тамсин, я говорю тебе это, потому что я люблю тебя! – процедил он сквозь зубы. – Как посмотрит твоя мама на то, что мужчина ее возраста женится на ее дочери?

– Но ты же не одного с ней возраста.

– Почти одного! – сердито бросил он. – О, Тамсин, не осложняй и без того тяжелое положение! – Хайвел оттолкнул ее от себя. – И как ты упомянула, существует еще моя жена.

Тамсин побледнела.

– Ты… ты мог бы с ней развестись, – осторожно сказала она.

– Чтобы жениться на тебе? Не думаю. Я как-то не могу себе представить, чтобы и твой отец принял меня в качестве зятя.

– Но папа любит тебя.

– Как друга, да, но как мужа собственной дочери…

– Хайвел, прошу тебя… – В голосе Тамсин звучала мольба.