Все государства земного шара находятся между собой в торговых отношениях, обусловливающих большую или меньшую зависимость хозяйства каждой страны от хозяйств всех тех стран, с которыми она состоит в торговых отношениях. Таким путем образуется мировое хозяйство. На каких началах ведется это хозяйство — об этом мы скажем, когда будем беседовать о международной торговле; а пока заметим, что только три страны — Англия, Бельгия и Голландия — нашли выгодным ввести у себя свободную торговлю; все же остальные государства держатся системы протекционизма. Заметим также, что в экономической литературе число сторонников протекционизма увеличивается, и распространяется сознание об ошибочности учения английской экономической школы, будто свободная торговля выгодна для всех стран, на какой бы ступени промышленного развития они ни стояли. Английская экономическая школа придала слишком большое значение принципу разделения труда между нациями и экономии труда, заключающемуся в том, чтобы каждая страна производила только те продукты, которые она, благодаря особенностям своей почвы, климата, рудных залежей, производит дешевле сравнительно с другими странами, отчего получалось бы более полезное употребление производительных сил мира. Писатели этой школы смотрели на весь мир как на одну обширную мастерскую, где каждый народ производит только те предметы, которые он может производить наилучшим образом, и где, следовательно, осуществлена наилучшая утилизация производительных сил нашей планеты и человечества. Но такая точка зрения слишком односторонняя, а потому и недостаточна по отношению к международному обмену; проведение ее в жизнь без внимания к той степени промышленного развития, какой достигла данная страна, может совершенно заглушить производительные силы страны и нанести большие бедствия народному существованию; проведение ее в жизнь во всех странах повело бы к подавлению более слабых в промышленном отношении стран странами более сильными. Так, Соединенные Штаты, благодаря обширности и плодородию своих земледельческих плантаций, производят хлеб в гораздо более выгодных условиях, чем западно-европейские страны. Если ввоз американского хлеба лишит французских земледельцев возможности производить хлеб, что они будут тогда делать? Пусть они, скажут, займутся производством вина. Но куда сбывать такое громадное количество вина. В таком же невыгодном положении Франция находится по отношению к шелку сравнительно с Китаем, по отношению к шерсти — сравнительно с Австралией, по отношению к мясу — сравнительно с Аргентинской республикой. Неужели же массе французских крестьян, представляющих половину населения всей страны, покинуть свою землю и перейти в города? Но с какими опасностями для страны будет сопряжено такое переселение — опасностями не только с экономической точки зрения, но и с точки зрения общественного здравия, морали, прочности политического положения и всей будущности страны! И далее, эти нахлынувшие в города толпы найдут ли здесь прибыльный труд?

Всякая страна должна стремиться разнообразить свое производство и вводить у себя все его новые отрасли, раз они только не являются несовместимыми с климатом и естественными богатствами страны. В период своего промышленного воспитания страна, устанавливая протекционные таможенные пошлины, наносит тем ущерб различным группам потребителей; но этот ущерб, эти жертвы необходимы для того, чтобы промышленность могла установиться, пустить корни. И когда та или другая отрасль промышленности достигнет такого развития, что будет в состоянии конкурировать с иностранным производством, тогда наступает время отмены таможенной пошлины. Словом, свобода международного обмена есть идеал, к которому нация должна стремиться путем упорного труда и возможно разнообразного развития своих производительных сил.

Когда какой-нибудь отрасли знаний присваивают название науки, то этим обозначают, что изучаемые данной отраслью знаний факты приведены в систему, между ними найдена внутренняя причинная связь, в обнаружении изучаемых фактов открыт известный порядок. Понимание экономических явлений стало приближаться к таким научным требованиям лишь в конце прошлого века. Причина позднего появления экономической науки заключается в большой сложности изучаемых ею явлений. Разумеется, не мало из тех предметов, которые входят в настоящее время в политическую экономию, обращали на себя внимание уже писателей Греции и Рима. Деньги, торговля, средства обогащения государства — все эти предметы обсуждались уже в литературе древнего мира. Аристотель прекрасно анализировал значение монеты и разделения промышленного труда. Но никто тогда не замечал связи между этими предметами, не думал объединить их в одну общую науку. Средние века, вплоть до эпохи Возрождения, представляют длинный тысячелетний перерыв в развитии наук и литературы. На месте античной цивилизации водворились варвары — и прошло целое тысячелетие, пока литература и искусство, выработанные Грецией и Римом, стали предметом живого изучения в Западной Европе и послужили толчком к дальнейшему развитию науки и искусства. Эта эпоха возрождения античной литературы, совпавшая с открытием Америки, расширением международных торговых оборотов, громадным наплывом золота и серебра в Европу из Америки, вызвала внимание к экономической жизни обществ.

Возникает экономическая литература, названная меркантильной; названа она так потому, что преимущественное свое внимание обращала на вопросы о деньгах, о торговле, о ввозе и вывозе товаров.

Три столетия эти вопросы составляли главное содержание экономической литературы. Один из писателей этого времени, Монкретьен, назвал свой трактат по этим предметам политической экономией, производя слово «политический» от греческого слова polis, что значит город в смысле самостоятельного государства. С тех пор название политическая экономия стало нередко применяться к экономическим сочинениям, но общеупотребительным оно стало лишь в начале текущего века.

В XVIII столетии область экономических исследований уже значительно расширяется и начинает зарождаться идея, что явления общественной жизни подчинены такой же зависимости причин и следствий, какая существует в явлениях физической природы, и что экономические исследования только тогда приобретут научное значение, когда направятся на открытие причинной связи между явлениями. Самыми талантливыми популяризаторами этой идеи были французские писатели, составившие тесно сплоченный кружок, центром которого был Кенэ, доктор Людовика XV. Эта группа писателей получила название физиократов (физиократия — господство природы), так как она учила, что явления общественной жизни подчинены таким же неизбежным законам, как и явления физического мира, явления природы, и дело науки заключается в раскрытии этих законов.

Идеи физиократов нашли себе большое распространение в тогдашнем образованном европейском обществе. Под влиянием их явился и тот обширный первый труд по политической экономии, время появления которого (1776 год) принято считать началом возникновения экономической науки. Это труд глазговского профессора Адама Смита, названный им "Исследование о природе и причинах богатства народов". Большое сочинение Адама Смита принадлежит к числу замечательных произведений человеческого ума. Бокль в своей известной "Истории цивилизации в Англии" называет "Богатство народов" важнейшею из книг, когда-либо написанных. Известный английский экономист Вальтер Бэджгот выражается о сочинении Смита, что никакой продукт философского мышления не оказал тысячной доли того влияния, какое было произведено "Богатством народов". По отзыву историка политической экономии Кауца, "Богатство народов" представляет одно из тех немногих могучих созданий человеческого ума, которые, являясь лишь один раз в течение столетий, воплощают в себе духовное богатство целых поколений и служат путеводными столбами в ходе развития человечества. Временем подавления труда Адама Смита отмечают начало возникновения экономической науки, потому что в этом труде автор привел экономические явления в систему, показал причинную связь между немногими рядами явлений и, что особенно важно, выяснил правильный метод исследования экономических явлений. Благодаря указанию надлежащего метода исследования, наблюдения в экономической области уже перестали представлять собою те отрывочные, бессвязные работы, какими были они до появления сочинения Адама Смита. Вместе с тем были выяснены предметы, границы и задачи политической экономии. Политическая экономия, как ее теперь понимают, есть наука о хозяйственных явлениях и законах, управляющих этими явлениями. Она рассматривает действия людей, направляемые к удовлетворению потребностей и накоплению богатства.

Если мы сравним современное состояние политической экономии с содержанием ее, какое находим в труде Адама Смита, то увидим значительный прогресс в ее развитии. Но если мы сравним движение вперед естественных наук в течение XIX столетия с прогрессом политической экономии, то мы должны признать, что сравнительно с первыми экономическая наука двигается черепашьим шагом. И причина такого положения дела та же, какая обусловила позднее возникновение экономической науки. Причина эта заключается в большой сложности экономических явлений и вытекающей отсюда трудности их исследования; предмет исследования тем сложнее и тем труднее его всестороннее выяснение, чем большего количества причин он является результатом. Требуется не только выследить все действующие на результат причины, но и измерить силу действия каждой причины, так как одни причины могут действовать на явление с большой энергией, другие действуют слабо. А такое исследование представляет большие трудности. Между тем все экономические факты суть в большей или в меньшей степени — результат многих причин. В этом отношении явления, изучаемые естественными науками, более просты. Наиболее же просты явления движения небесных тел, почему астрономия и была самой ранней наукой.