— Да есть такие. А что, ты предложить им чего хочешь? — взглянул Иван на него вопросительно и с пониманием — это только давай. Я же знаю, сейчас из России много везут.

— Предложить мне сейчас нечего, но кто знает, может и появится.

Моргунов бросил на Ивана внимательный и испытующий взгляд. Он и раньше знал устройство этого человека, а сейчас окончательно понял, что в значительной степени тот не изменился. Незлой, по сути, парень, Рогов привык к высоким жизненным стандартам и имел немалое самомнение. Такие люди обычно падки на лесть и легко управляются более сильной волей и интеллектом даже не будучи глупы сами. „Если совместить его связи и мои идеи, может и выйдет что-то дельное“ — подумал Моргунов.

— Ну а ты-то, о себе собираешься рассказывать? — прервал его размышления Рогов, который окончательно успокоился, поняв, что коварно покинутый прежде партнер зла не затаил, и элегантным движением поднес к губам чашечку кофе.

— Да о себе и рассказывать особо нечего. — Моргунов вновь вернулся к отработанной легенде — Компьютерами уж сто лет не занимаюсь, навезли их столько, что за каждым углом торгуют, невыгодно стало, да ты и сам знаешь. Теперь полностью сосредоточился на продуктах. Квартиру поменял, жениться пока не собираюсь. Здесь вот в отпуске, в первый раз за два года выбрался. Ты бы хоть раз открытку прислал из своей Африки! — намеренно пошутил он, дабы ещё немного смутить Рогова и сделать его сговорчевее.

— Мне тогда такое грозило, что когда я из Москвы уехал, то себя не помнил. Аж три статьи обещали воткнуть, до семи лет в общей сложности. Тут уж не до открыток было, даже и думать о прошлом не хотелось.

— Ну а сейчас ты как, отошел, очко больше не играет? — иронично полюбопытствовал Моргунов.

— Что-то много ты интересных вопросов задаешь, али замыслил чего? — огрызнулся Рогов, который отнюдь не был ограниченным человеком — Уж говори прямо, не стесняйся!

Моргунов понял, что был слишком нахрапист и пошел на попятную. Собственно, предлагать ему было нечего, так, отдельные смутные мысли, мелькающие в мозгу.

— Пока всё покрыто мраком неизвестности — отчетливо проговорил Василий Петрович, внимательно глядя на собеседника — Но я думаю, нам с тобой обоим есть что поправить в жизни, не так ли?

— Для меня всё верно. Но уж у тебя-то наверняка везде порядок, чего ты дергаешься?

— Хорошо там, где нас нет — возразил Моргунов — А чего я дергаюсь, тебе потом объясню, если договоримся.

— О чем договоримся, ты мне втолковать можешь?! — психанул Рогов — Всё ходишь вокруг да около, ясного слова от тебя не услышишь! И учти, криминалом заниматься я не хочу, опыт такой у меня есть, ты один раз меня уже подставил, хватит!

Моргунов отреагировал на эту вспышку спокойно, она не свидетельствовала о силе и уверенности его собеседника.

— Ты бы уж помолчал о своем опыте — негромко ответил он — На том как ты тогда смылся, меня не предупредив, я потерял пятнадцать тысяч баксов, а в нашей нищей стране это более чем достаточная сумма, чтобы получить пулю.

— Ты мне сейчас не грози, сам сказал — дело прошлое — взвизгнул Рогов.

— Правильно — спокойно согласился Василий Петрович — дело прошлое. Поэтому давай по-новому подумаем, как бы тебе выбраться из этой Африки раз и навсегда. В Австралию куда-нибудь. Глядишь, и я тебе компанию составлю. — Моргунов улыбнулся Ивану уже совсем дружески и похлопал его по руке — Ну да не будем пока говорить о деле, лучше отметим хорошо нашу встречу. Искусство отложим до завтра!

Говоря, что искусство нужно отложить до завтра, Моргунов имел в виду лишь выставку, на которую ещё собирался вернуться. О том искусстве, которое интересовало его ныне в наибольшей степени, он ещё собирался очень подробно побеседовать с Роговым сегодня вечером, предварительно хорошо накачавшись алкоголем. Общеизвестно, что свои проблемы русские наилучшим образом решают именно так. Рассказать, если понадобится, Рогову свою настоящую историю, Моргунов уже не опасался. Он был уверен, что просто так тот его не заложит, ибо во-первых, Иван не дурак, чтобы попытаться сдать приятеля, ничего от этого не имея, а во-вторых, он и не храбрец. Сделать же так, чтобы отныне благосостояние Рогова зависело от его собственного, Моргунов считал совершенно необходимым. Это был и его собственный шанс тоже. Первый за все эти месяцы изгнания и единственный пока шанс. Трудно представить, во что всё выльется конкретно, невозможно предсказать реакцию Рогова, но это шанс. И упустить его недопустимо. Дикая, сумашедшая мысль, мелькнув не исчезла, а плотно застряла в голове, пугая и восхищая одновременно. Давно не приходившее к нему и столь сладостное чувство напряженного восторга, как перед заключением каждой большой сделки, вновь вернулось к Моргунову и теперь его уже ничто не могло остановить.

Постепенно напряжение оставило и Рогова. Его партнеру было что скрывать, явно, а это делало Моргунова неопасным. К тому же Рогов всегда уважал деловые способности Василия Петровича и был вовсе не против, чтобы тот предложил ему какое-нибудь интересное дельце. В конце-концов, отнюдь не моргуновская, а его собственная вина послужила причиной былых неприятностей. В этом Рогов, несмотря на недавнюю вспышку, полностью отдавал себе отчет.

Время приближалось к обеду и партнеры отправились в ресторан гостиницы, которая приютила Рогова. Заказали бифштекс, красную рыбу и много водки. Рогов подсознательно чувствовал, что намечается серьезный разговор и ещё не зная его содержания, тщательно просчитывал все варианты. Беседа началась обычно — о России и деньгах. Моргунов прекрасно видел, что собеседник теряется в догадках, но в начале лишь подогревал его нетерпение малозначащими фразами и намеками. После третьей рюмки уже столько времени непробованной водки — ибо пить водку в одиночестве скверно, а компании у Моргунова последние месяцы не было — Василий Петрович решил, что можно заводить разговор о деле.

— Слушай, Иван — Моргунов посмотрел ему прямо в глаза — ты говорил, что в твоей песочной стране любители искусства есть?

— Есть. И они покупают.

„Неужели он всё-таки хочет что-то предложить?“ — терялся в догадках Рогов.

— Так всё же у тебя что-то есть? — переспросил он.

— Вот об этом сейчас и пойдет у нас речь — Моргунов снова разлил по рюмкам „Столичную“ — Давай! — Оба залпом выпили.

— Я хочу — поморщившись продолжил Моргунов и вдруг сделал паузу. Он поднял на Рогова взгляд своих стальных и абсолютно трезвых глаз. — Я хочу такую выставку взять.