Ловушка? Глянув в лицо Костюшко, Луи понял, что тот честно пытался помочь ему.

— Я хозяин в Баратарии, — сказал, опасно улыбаясь, Лафитт. — А теперь я и ваш хозяин.

— Если государю моему будет угодно, — сказал Костюшко звонким и твердым голосом без малейшего признака испуга, — то я готов начать переговоры о моей жизни и свободе.

Лафитт умел ценить дерзкую отвагу — это Луи испытал на собственном опыте. Костюшко вел игру совершенно правильно.

— Прикончить их, — с надеждой предложил Роби.

Лафитт положил руку на плечо своего протеже.

— Милый мой мальчик, когда ты научишься предаваться удовольствиям как должно? Сначала мы позволим нашему непоседливому другу очаровать нас своими глупостями, а вот затем уже убьем. Всему свое время, ты же знаешь.

— Ну, я не настолько глуп, — заявил Костюшко, становясь рядом с Луи. — В конце концов, у меня есть полномочия вести с вами переговоры от имени короля Генриха Английского. И если вы не застрелите меня сразу, я покажу вам бумаги.

— Подделка, — с подозрением сказал Роби.

— Возможно, — ответил Лафитт. — Но как капер я верю в свободную рыночную торговлю. Мы позволим мсье… или мистеру…

— На самом деле ни то и ни другое, — ответил Костюшко. — Я граф Ежи Ильич Костюшко из Королевского гусарского полка его величества, — он коротко поклонился, щелкнув каблуками, — и, думаю, вы сами увидите, что наши интересы к обоюдной нашей выгоде совпадают.

Часом позже Лафитт и его старшие капитаны, Рене Белюш и Доминик Ю — оба дезертиры из Великой Армии — сидели напротив Луи и Костюшко за длинным столом красного дерева в личном кабинете Лафитта.

Прежде Луи видел эту комнату только один раз. Здесь не было окон, а стены затянуты красным шелком и увешаны зеркалами. Пол представлял собой сложную мозаику из черных и белых плиток, расположенных по спирали, а потолок — головоломку из зеркал, отражавших свет от витых бронзовых и хрустальных канделябров и настенных бра.

Это была комната, в которой очень трудно таить секреты, поскольку зеркала были установлены так, что человек оказывался виден со всех сторон, а отсутствие окон и вентиляционных отверстий делало невозможным подслушивание. В этой комнате не было ни дня, ни ночи, ни зимы, ни лета.

— Ты меня достал, — прошептал на ухо Луи Роби.

В зеркале за спиной Лафитта Луи видел свое отражение и отражение молодого пирата, склонившегося над ним. Роби притащил стул от двери, но сам не сел, предпочитая расхаживать по комнате, как пантера, у которой зубы болят.

— Мне и самому тут не нравится, — тихо ответил Луи. Роби раздраженно хмыкнул и отошел.

— Итак, мсье граф. Вы утверждаете, что ведете со мной переговоры от лица Англии. Вы даже показали мне бумаги, — здесь Лафитт кивнул на документы, беспорядочной грудой сваленные на столе. — И бумаги эти говорят, что вы действительно являетесь тайным послом английского короля с правом договариваться об условиях от его имени. Но мне пришло в голову спросить вас о том, какие условия, вы считаете, могут меня заинтересовать?

— Вы хотите основать здесь собственное королевство, капитан Лафитт. Но сейчас вашим замыслам угрожает де Шарантон, и, сдается мне, угроза будет усиливаться с каждым годом. Альбионцы угрожают вам с севера и востока, и, хотя сейчас Испания находится в союзе с Луизианой благодаря своим связям с Францией, это тоже может измениться, и вы окажетесь в окружении врагов. А как вы знаете, Англия воюет с Францией — таким образом, и с вами.

— Я это слышал, — с внушительной величавостью ответил Лафитт. — И вы предлагаете покончить с этой войной?

— Англия намеревается покончить с этой войной, выиграв ее и протащив этого тирана Наполеона в цепях по улицам его же столицы, — ответил Костюшко, и впервые в его голосе Луи услышал какой-то намек на чувство. — Кроме того, Англия хочет восстановить экономическую стабильность в Новом Свете, лишив Францию доступа к источникам богатства.

— Короче, вы предлагаете сделать Луизиану новой английской провинцией, — ляпнул Белюш.

— Король Генрих предлагает сделать Луизиану независимым государством, союзным Англии, — деликатно поправил его Костюшко. — Остается только один вопрос — кто будет ею править?

— Это не единственный вопрос, — ответил Лафитт с деланным безразличием. Но Костюшко сумел его заинтересовать, и Луи это видел.

— Да. У короля Генриха есть два незначительных условия для его нового союзника. Конечно же, необременительных.

— Да уж, пожалуйста, — осклабился Лафитт.

— Король Генрих желает, чтобы товары Альбиона проходили через порт с такими же пошлинами, что и французские или испанские. И конечно, он хочет, чтобы новый правитель подписал билль Уилберфорса.

— И как же плантаторы будут жить без рабов? — спросил Лафитт.