– Куда попали, и так ясно, – Ивар потыкал пальцем в висящее в небе темно-желтое солнце, которое было куда больше обычного, но светило неярко, словно затухающий костер. – Туда, где уже бывали. А что делать – искать коней. Без них мы и за месяц не доберемся до цели…

Кари огляделся, словно надеясь, что лошади где-то тут. Но поблизости не было видно даже самого шелудивого жеребенка. Берсерк разочарованно поскреб голову, которая от набившейся в волосы пыли и засохшей на них крови нещадно чесалась.

– Помыться бы, – вздохнул он.

– Ага, а еще жареного кабанчика, кувшин пива и пару веселых девок, – съязвил Лычко.

Море забурлило, в полусотне шагов от берега вода вздулась темным бугром, который неспешно двинулся к берегу. На вершине странной волны кипела белая пена, а в глубине что-то посверкивало, будто там резвились мелкие рыбешки с золотой чешуей.

– Это еще что? – нахмурился Эйрик.

– Неожиданность. – Ивар поднял меч, – И она вряд ли будет приятной.

Водяной бугор лопнул, волны с тяжелым шумом ударились о берег и отхлынули, оставив на прибрежном песке группу воинов. Их было примерно три десятка, в горящих золотом кольчугах, таких же шлемах, под которыми виднелись бледные, почти прозрачные лица. В руках они держали длинные мечи и овальные щиты, выкрашенные в красный цвет.

Впереди стоял могучий, кряжистый воин. Седые усы нависали над верхней губой, придавая ему сходство с моржом, а вместо меча в руках был громадный топор.

– Опять драться? – Нерейд вздохнул почти с тоской. – Сколько же можно?

– Столько, сколько нужно! – отрезал Ивар. Маленький отряд сгрудился, ощетинился острыми лезвиями, закрылся щитами. По сравнению с явившимися из моря воинами викинги выглядели грязными и невзрачными, словно утки рядом с лебедями, но в бою не всегда побеждает тот, чей щит блестит ярче.

Колонна явившихся из моря воинов продвинулась вперед, издавая негромкий лязг. Их усатый предводитель вскинул руку, нахмурил клочковатые брови.

– Кто вы такие?.. – Голос его походил на рев шторма, а глаза менялись, становясь то серыми, то зелеными или синими, подобно морской глади. – Зачем явились сюда?..

Ивар оглянулся на Ингьяльда. Пока дело не дошло до драки, рот лучше открывать тому, кто привык иметь дело с альвами, цвергами и прочими существами иных миров.

И молодой эриль не подвел. Он солидно прокашлялся и заговорил:

– Мы воины князя тиверцев Бузислава. Явились по собственной надобности.

Усач широко улыбнулся, в его пасти запросто поместился бы большой котел.

– Ага, – сказал он довольно. – По надобности. А знаете ли вы, что за проход по нашим землям нужно платить? Давайте-ка раскошеливайтесь!

Ингьяльд растерянно раскрыл рот. Не ожидал, что в Тридесятом царстве, вотчине волшебных существ, им повстречаются обыкновенные вымогатели.

– Размечтался, – ответил Ивар. – Ты, усатый, не на тех напал! И зачем вам деньги в морской пучине?

Воины в золоченых кольчугах стояли неподвижно, на белых, мертвых лицах не отражалось никаких чувств. Зато их главный чуть не задохнулся от возмущения – лицо его побагровело, усы затряслись, как у зевающего кота.

– Не будь я Черноморд, мы сотрем вас в порошок! Смешаем с навозом! Оставим мокрое место!

– Мокрое место я уже вижу, – прокомментировал Нерейд, – это твои штаны. И навозом тоже попахивает! И какой же ты, дядя, Черноморд, если харя у тебя белая?

Ивар вздохнул. После вмешательства Болтуна остался, как обычно, один выход – сражаться.

– Ну что, идите сюда, – сказал он, поднимая меч и стараясь, чтобы рука не дрожала слишком сильно. – Посмотрим, кто мужчина, а кто рыба, притворившаяся человеком!

Черноморд рыкнул, поднял руку, готовясь отправить своих воинов в атаку, но тут глаза его уперлись в клинок, который держал Ивар. По длинному, узкому лезвию пробегали оранжевые сполохи, словно меч только что вынули из горна и он еще не успел остыть.

– Откуда… откуда это у тебя? – спросил усач, опуская руку.

– Подарок, – коротко ответил Ивар. – Хочешь испытать его остроту?

– Пожалуй, нет… – едва слышно отозвался Черноморд. – Я слишком хорошо знаю, что может этот клинок сделать с таким, как я. Я жил долго, но еще не готов умереть. Прощайте, воины князя Бузислава.

Он вскинул обе руки, прокричал что-то. Море забурлило, словно налетел шквал, на берег с грохотом обрушилась громадная волна, похожая на ладонь, а когда вода с журчанием схлынула, то песок оказался пуст. На нем не осталось даже отпечатков ног.

– Уф, обошлось. – Ивар убрал меч в ножны.

– Это же были сами Тридцать Три!.. – В глазах Лычко застыло испуганное выражение, какое бывает у страдающей запором коровы.