– Мы тебе подскажем, когда уезжать, - сказал Кабир.
– Ты возьмешь своих людей прямо в Яффо.

– В Яффо? Почему в Яффо?

– Чтобы для начала доставить их в безопасное место. В случае, если вы не сможете попасть в Газу по дороге, у вас будет альтернатива отправиться морем. Или вы отправляе-тесь в Газу, или, когда закончатся мои переговоры с сирийцами, вас можно будет перепра-вить на корабле в Сирию. У меня есть средства на корабль и инструкции для тебя в Яффо.

– Но переселение будет стоить целое состояние, - протестовал Ибрагим.

– Я плачу, я плачу, - сказал Кабир.

– Взамен на что? Ваша благотворительность не создала легенд, - возразил Ибрагим.

– Я плачу за арабскую победу!

– Ну ладно, но прежде чем я отправлюсь в Яффо, я должен иметь в руках деньги, - сказал Ибрагим.

– Конечно, конечно. Тысячу английских фунтов.

– Чтобы вывезти и переселить больше двухсот семей? Я не могу идти с меньше чем пятью тысячами.

– Эти второстепенные детали мы еще уточним, - сказал Кабир, меняя тему.
– Вы вернетесь в Табу вовремя, к посевной. И самое главное, вы сможете жить без постоянного страха перед сионистским государством.

Вот мои руководители. Авангард вождей, воняющих личными амбициями и жадно-стью, маниакальной жаждой власти. Настал их час, их лучший час. Я и сам виноват, потому что никогда по-настоящему не думал о мире с евреями. Никто из нас не способен думать об этом. Но нет ни настоящего плана, ни организации, ни объявленных целей; только завербовать вооруженный сброд и обманывать себя, веря в то, что он сможет разбить евреев. Что за ослы! Что за фантазирующие идиоты! Они ведут мой народ в вечность страданий.

Хаджи Ибрагим отклонил дальнейшее гостеприимство эфенди и попросил, чтобы его вернули в Табу.

Когда он ушел, трое оставшихся завершили свое соглашение письменным догово-ром, который проверил Дандаш. Кабир даст обеим армиям доверительные письма для по-купки оружия. Он использует свои личные контакты с арабскими правительствами и фи-нансовыми учреждениями, чтобы добыть деньги на дальнейший набор добровольцев, предлагая им более крупные вознаграждения. Деньги будут продолжать поступать на жа-лованье войскам и для операций.

В плату за это Кабира заверили в том, что ему вернут все его земли в Аялонской До-лине. Самое главное, он получит права на киббуц Шемеш и еще пятнадцать еврейских по-селений. Еврейские земли - это золотая жила. Стратегическая позиция его владений по-ставит его в положение главной политической силы при любом будущем разделе Пале-стины.

Дандаша отослали для оформления документов.

– Что насчет хаджи Ибрагима?
– сказал Абдул Кадар.
– Он эвакуирует? Всегда ходил слушок, что он сотрудничал с евреями во время восстания моего дяди.

– Хаджи Ибрагим человек практичный. Он заберет своих людей в Яффо, когда мы ему скажем это сделать.

– Этот говноед заплатит за то, что сделал с моими людьми, - сказал Каукджи.
– Де-сять лет я ждал, чтобы отомстить.

– Я же направляю его в Яффо ради вас, не так ли?
– сказал Кабир.
– Как только он будет в Яффо, он окажется в ваших руках. Я ничего не видел. Я ничего не слышал. Я ни-чего не говорил.

– Ну тогда, - сказал Абдул Кадар, - пожалуйте первые денежки.

– Их задержали какие-то низшие чиновники. Не берите это в голову. Я обо всем по-забочусь.

Конец 1947 года

"Никаких переговоров, никаких соглашений, никакого признания, никакого мира с ев-реями. Любые решения, которые не отдадут нам Палестину целиком, отвергаются. На-ши политические требования будут выставлены на дулах оружия". Так говорил весь арабский мир, заканчивая каждое новое заявление боевым кличем древних римлян: "Иу-дея, погибни!"

Арабская Палестина собиралась толпами и бастовала. В городах со смешанным на-селением гармошки колючей проволоки демаркировали границы общин. Формально ней-тральные, но по существу проарабские в своих действиях, англичане продолжали блокаду палестинского берега. Единственный в стране большой аэропорт в Лидде должен был отойти к еврейскому государству, однако англичане позволили контролировать его крупному скоплению вооруженных арабских ополченцев.

Как и в прошлом, продолжались набеги с тактикой "ударь и беги" и засады на глав-ных дорогах, сулившие арабам наибольший успех. Началось с нападения из засады на ев-рейский автобус около Лидды и убийства его пассажиров.

И внезапно охлаждение и стремительная, непредвиденная паника охватила сообще-ство арабов. Когда они увидели, что Хуссейни и Каукджи готовятся к войне, их поглотила волна страха. Богатые и влиятельные арабские семьи, лидеры общины, вспомнили дни бунта муфтия. Ополченцы - это были те же самые две силы, которые едва не уничтожили их братьев арабов десятилетием раньше. Палестинские арабы знали, что подвергнутся шантажу, вымогательствам и убийствам со стороны Абдул Кадара и Каукджи.