– Но почему ты решила, что это именно Гусейн?

– Помнишь смерть Мортимера? Гусейн тогда вернулся за спичками. А его напарник в это время сидел на террасе. Правда, конкретных свидетелей мы так и не нашли, может, он и отлучался на пару минут.

– Ты думаешь, что его напарником был Ли?

– Я уже даже не сомневаюсь. Они убили сначала Мортимера, потом задушили фрау Шернер. Никто в одиночку не справился бы с ней, в этом я не сомневаюсь. Для этого нужны обязательно двое мужчин. После этого они были единственные, кто решил вместе переехать в другой отель. Понимаешь? Они все время хотели быть одной парой. Иранец и китаец.

– Это не доказательство.

– Но совокупность фактов очень неприятная вещь. Они хотели вместе переехать в другой отель после смерти Эльзы Шернер.

– Дальше, – мне было достаточно интересно ее слушать.

– А когда мы подошли к отелю, они, похитив оружие фрау Шернер, готовили убийство кого-то из нас. Или твое, или мое. Видимо, китаец выстрелил в нас, но не попал, и тогда разозленный Гусейн, пользуясь своим «телефонным» алиби, спокойно пристрелил Ли Цзиюня и поднялся к себе в номер. Он был единственным, кто мог это сделать. С пожарной лестницы нельзя было попасть в холл, минуя портье, а это значит, что ты не мог видеть убегающих Анчелли или Поля. Это мог быть только Гусейн.

– Сильно, – сказал я, – а мне казался самым подозрительным Джулио Анчелли, этот любитель туалетов. Дважды во время совершения убийств он отсиживался в туалете. Просто не хотел напоминать об этом комиссару. Или Малыш Поль, которого даже французская разведка не сочла нужным снабдить более надежными документами. Мне они казались более подозрительными, чем Гусейн.

– В тебе сидит предубеждение, – возразила Офра, – просто ты не любишь Джулио Анчелли, а у него, по-моему, больные почки. Ты видел его мешки под глазами?

– Меня мало волнует состояние его мочевого пузыря, – зло ответил я, вставая, у нас оставалось не так много времени.

– Ты не сказал мне ничего, – удивилась Офра.

– А что я должен сказать? Поверить в твой рассказ о странной паре Ли – Гусейн? Предположим, что я даже тебе поверил. Но где факты, где доказательства? Все, что ты говорила, могло иметь место, но могло и не быть. Как тогда нам поступить? Кому верить?

– Ты мне не веришь? – прикусила губу Офра.

Поэтому я не люблю женщин. Слишком много ненужных эмоций.

– Конечно, верю. Но как мы докажем его вину? Моя «телефонная» версия – всего лишь оригинальное предположение и ничуть не больше. Нужно искать более твердые доказательства, хотя должен сказать, что твоя версия выглядит достаточно убедительной.

– Нам нужно внимательнее за ним следить, – твердо сказала женщина, – он очень опасен. Если это Гусейн, то он может решиться на любой шаг. Уран, который…

Я приложил палец к губам, покачал головой.

– Нас могут подслушать, – тихо сказал я, есть темы, на которые мне не хочется говорить с такой красивой женщиной, к тому же работающей в таком перспективном учреждении.

Она меня поняла и улыбнулась. Приятно работать с таким тонким партнером.

Потом мы быстро оделись, и я пошел в свой номер собирать вещи. Вместо одного полицейского на этаже стояли уже трое. Вид у них был очень грозный. Только увидев меня и услышав, как я разговариваю, прощаясь с Офрой, они несколько успокоились. Видимо, они уже готовились штурмовать номер мисс Мандель на предмет нахождения коварного убийцы, так ловко воспользовавшегося доверчивостью красивой и молодой женщины. Если бы они знали, как эта женщина умеет стрелять и драться и какую разведку она представляет, думаю, они сильно бы успокоились. В конце концов, это внутреннее дело агентов – решать свои дела.

Я вошел в свой номер и закрыл дверь на ключ. Так я и думал, здесь, конечно, поработали сотрудники господина О. Правда, они все делали достаточно осторожно и деликатно, но следы их видимого присутствия читались столь явно, что мне было даже немного грустно. Мы с комиссаром были в разных весовых категориях. Ну, действительно, нельзя же драться чемпиону в тяжелом весе с обычной «мухой» – легковесом. Совсем разные масштабы и возможности.

Мне пришлось достаточно быстро собирать свои вещи, в двери уже стучались. Мы спустились в холл, где нас приветствовал улыбающийся комиссар.

– Кажется, мы скоро найдем этого маньяка, господа. Фрау Шернер успела схватить перед смертью клочок чьих-то волос. И потом их осторожно вынули из ее руки, но несколько волосков осталось. И мы теперь собираемся провести экспертизу ваших волос, господа.

– А если она с кем-то спала? – спросил Гусейн.

– Господи, – выдохнула Офра, – с такой коровой.

– Не у каждого ваши возможности, мисс Мандель, – с ядовитой улыбкой заметил Гусейн. Это был камешек явно в мой огород, и я огорчился. В конце концов, я даже защищал Гусейна, а он ведет себя так паскудно. Черт с ним, пусть Офра рассказывает свою версию комиссару и нашего иранского коллегу тут же упекают в тюрьму. Я не знаю, как идет процесс судопроизводства в Андорре, но думаю, что в любом случае после рассказа мисс Мандель у судьи будет слишком много вопросов к этому типу.