Узнав Любочкин адрес, следователь поехал к ней. На встречу и конструктивный разговор, честно говоря, не надеялся. Слишком уж часто в этом деле подозреваемые прятались от следствия. Но, подойдя к двери, он унюхал неприятный сладковатый запах и понял, что дело значительно хуже, чем он ожидал.

Газ!

Вскрыть добротную стальную дверь можно было только автогеном. Представив себе взрыв, который за этим последует, Михайловский решил пробраться через соседние квартиры. Справа, слева и наверху никого не было дома. Зато в квартире снизу жила милая старушка, которая не только смело пустила к себе незнакомого мужчину, но и предоставила ему крепкую бельевую веревку с крюком, чтобы закинуть его на перила балкона и по веревке подняться к соседям на балкон.

Добравшись, он выбил стекло и подождал, пока газ немного выветрится. Но и после этого в квартире трудно было дышать. Пришлось сразу же распахнуть окна на кухне и в комнате. И только после этого можно было начать осмотр. На кровати в позе эмбриона лежала белокурая девушка. Лицо было скрыто волосами, но, откинув их, следователь убедился, что перед ним именно Любочка.

Обрублен еще один конец! Таинственному преступнику удивительно везет, пока что все сходит ему с рук. Подозреваемые исчезают один за другим. Он подошел к телефону, аккуратно взял трубку платком и вызвал следственную группу, которой предстояло выяснить, сама ли девушка решила отправиться на тот свет, или ей кто-то в этом здорово помог.

По-прежнему бесчувственного Ивана Алексеевича погрузили на заднее сиденье, и все три машины тронулись в обратный путь. Настроение у всех было подавленное. От тряски папа пришел в себя и испуганно озирался вокруг.

– Мне приснился такой жуткий сон, – пожаловался он. – Как будто я спускаюсь в яму, а там на дне полно человеческих костей, которые ползут за мной, догоняют и окружают. И все это при свете дня! А куда мы едем?

– Домой, – объяснил ему Саша, пытающийся вести покалеченную машину.

После аварии папина машина стала вести себя несколько своенравно. Особенно ее нрав проявлялся на поворотах.

– А что это тут за кулек? – поинтересовался папа.

– Не трогай! – крикнул Коля, но было уже поздно – из папиных рук посыпались кости, которые, как и шлем с кольчугой и щитом, было решено захватить с собой, чтобы отдать их ученым.

Папа дернулся так, что машина закачалась и помчалась прямиком в пропасть. В последнюю минуту Саше удалось вывернуть руль, но краска со всего правого бока машины оказалась содранной о камень.

Добравшись домой, все расползлись по своим комнатам. Инна с Юлей, которые плохо спали прошлую ночь, решили немедленно лечь, но им помешали легкие шаги за дверью. Проклиная собственное любопытство, Инна выглянула в коридор и увидела бабушку, которая крадучись двигалась вниз.

– Очень странно, – пробормотала Инна. – Куда это она направилась? Больше всех настаивала на том, что нужно отдохнуть, а сама куда-то намылилась. Юля, вставай! Я, кажется, знаю, куда наша бабушка отправилась. Сдается, мы услышим много интересного, если последуем за ней.

Бабушка двинулась в сторону Метехского вала. Верней, не она сама, а такси, которое старушка поймала, отойдя немного от дома.

– Едет к Гиви, – сказала Инка, когда стало совершенно ясно, что бабушка направляется именно в тот самый дом, где уже двумя днями раньше побывали подруги. – Что ей от него нужно? – Остановив такси, подруги пустились в погоню за предприимчивой старушкой.

Но оказалось, что бабушке нужен был вовсе не Гиви. Разговаривала она не с ним, а с его матерью. Едва бабушка вошла в дом, подруги проворно поднялись по боковой лесенке на второй этаж и вышли на балкон, который опоясывал весь дом по периметру, что было чрезвычайно удобно для тех, кто желал быть в курсе всех дел у соседей.

– Должно быть, эти дома проектировал какой-то крайне любопытный человек, – сказала Инна.

– Тс-с, – зашипела Юля. – Давай послушаем.

Но о чем разговаривали женщины, девушкам так и не удалось разобрать. Мешали детские голоса во дворе. Однако они увидели, как мать Гиви что-то написала на бумажке и передала эту бумажку бабушке. Сразу после этого старушка, поблагодарив женщину, собралась уходить.

– Только бы нам ее не упустить, – в азарте шептала Инна.

Им повезло. Бабушка прогулялась почти до самой набережной и только там поймала такси. Здесь машин было не в пример больше, чем в тихом проулке возле дома Гиви, и девушки смогли, не привлекая внимания, последовать за бабушкиной машиной, которая на этот раз двигалась в сторону центра. Шофер высадил бабушку на проспекте Руставели возле красивого четырехэтажного здания постройки конца девятнадцатого века.

– За ней! – пробормотала Юля, и девушки, сопровождаемые странно задумчивым взглядом их водителя, побежали за скрывшейся в дверях парадного старушкой.

Бабушка поднялась на второй этаж и позвонила в дверь. Ей открыли. Подруги, притаившиеся на первом этаже, услышали, как старческий женский голос произнес без особой радости:

– А, это ты, а я сантехника жду. Так я и думала, что перед смертью явишься попрощаться. Заходи, раз пришла!

Подруги тяжело вздохнули, решив, что ничего-то им больше не суждено узнать. Так и случилось. Дверь за бабушкой захлопнулась.