Звонок от Артема застал Маришу в тот момент, когда она, испытывая жуткие угрызения совести, полезла за добавкой в сотейник с рулетами. Но она тут же забыла о еде и бросилась к телефону.

— Ликуй! Нашел я твоего директора! — с торжеством проинформировал ее Артем. — И скажу тебе, это было даже для меня сделать далеко не просто.

— А в чем дело?

— Дело в его отце! — загадочно ответил Артем.

— А при чем тут его отец? — удивилась Мариша.

— При жизни он занимал довольно высокий пост в некой организации, скрывавшейся под аббревиатурой КГБ. Тебе это о чем-нибудь говорит?

— Не так уж я юна, как тебе мнится! — с тоской вздохнула Мариша. — Разумеется, говорит.

— Так вот, его отец перед смертью позаботился о том, чтобы все сведения о нем самом, а также о его семье были изъяты из обычных справочников по городу, — сказал Артем. — Информация хранилась только в архиве КГБ.

— И ты туда проник? — с благоговейным ужасом прошептала Мариша. — В архивы организации, которой теоретически не существует уже много лет!

— Ее-то не существует, но архивы сохранились и перешли к новым владельцам, — сказал Артем. — Неужели ты думаешь, что весь штат работников, офицеров и агентов, работавших на эту организацию, мог быть в один момент взят и распущен по всей стране?

— Это было бы глупо, — согласилась Мариша. — Даже для нашей страны.

— Поэтому, как только я смекнул, что информацию о твоем клиенте кто-то умышленно изъял из всех милицейских баз данных, я сразу же подумал о том, кто мог это сделать. И где еще стоит поискать концы. И залез в компьютер ФСБ.

— Вот так взял и залез? — снова ужаснулась Мариша.

— Ну, пришлось потрудиться, — вздохнул Артем. — Уничтожить или добавить там было бы невозможно. Но вот прочитать было вполне реально. К тому же база данных — это не список засекреченных внедренных агентов. Охраняется она далеко не так строго. Так что мне удалось.

— Ну! Ну! И что тебе удалось узнать?

— Живет твой Олег Павлович с матерью в купленной на его имя пятикомнатной квартире, — сказал Артем. — Куплена она сравнительно недавно. Кроме того, у него есть еще сестра, работающая диктором на московском телевидении. И угадай, кто у этой девочки муж?

— И кто у нее муж?

— Сам Баранкин! — сказал Артем.

— О! — вяло произнесла Мариша, толком не зная, как реагировать на реплику Артема.

Эту фамилию она слышала впервые. И, честно говоря, она ее ничем не впечатлила. Фамилия как фамилия, встречаются и поблагозвучней!

— Это же депутат законодательного собрания! — возбужденно заявил Артем. — Лидер партии «Ломтик лайма». Неужели ты ничего о нем не слышала? Да его все время показывают по телевизору.

Тут Артем пустился в перечисление достоинств Баранкина, а также пересказ политических слухов, касающихся его.

— И его даже… даже прочат в заместители вице-премьера, — благоговейно затаив дыхание, закончил он.

— То есть этот Баранкин делает успешную политическую карьеру? — уточнила Мариша.

Только эту информацию Мариша, не имевшая понятия, чем занимается вице-премьер, и сумела извлечь из почти пятнадцатиминутного рассказа Артема.

— Ну естественно! — вроде бы даже обиделся Артем. — А я тебе о чем толкую? Он прирожденный лидер. И его репутация безупречна!

— Так не бывает, — заверила Артема Мариша. — Как говорили еще Ильф и Петров: «Все современные крупные состояния нажиты нечестным путем».

— Ты всегда была скептиком! — недовольно отозвался Артем. — И кто говорит о крупных состояниях?

— А что, разве таких нет? — удивилась Мариша.

— Вообще-то есть, но это к делу не относится, — ответил Артем.

— Ладно, — решив не спорить с другом, произнесла Мариша. — А что там с матерью нашего Игнатенко?

— Она интересная женщина — актриса, — сказал Артем. — Не очень много снимавшаяся в последние годы. Правда, в юности много играла в кино и театре. И имела колоссальный успех.

— Вот как! — воскликнула Мариша, поздравляя себя с удачей.

Выходит, мать Олега и в самом деле была актрисой. И вполне возможно, той самой таинственной любовницей пропавшего Сени.

— Как ее фамилия?

— Игнатенко, — удивился Артем. — Это фамилия ее мужа.

— Так, дальше. Что там у нее со сценической карьерой?

— Ну, пик ее славы пришелся на начало шестидесятых годов! — сказал Артем. — А потом их семья попала в опалу. Отец Светланы Емельяновны сел за решетку. Потом через несколько лет его оправдали, вернули свободу и звания. Но карьера Светланы была уже погублена, или самой ей так показалось. Но так или иначе, а беззаботная юность актрисы закончилась. А она была характерной актрисой, этакой пухлой и совсем юной пышечкой. С круглыми щечками и упругой попкой. Еще четверть века назад их постоянно крутили по телевизору. Неужели ты не видела фильмов с ее участием?