– Да? Что ж, прекрасно. Вы можете начинать, вот вам за услуги, – ответила бабанька, протягивая двести долларов.

Такой деловой подход мне понравился.

Я посмотрела на столб, посмотрела на поводок... Раз деньги получены, нужно их отрабатывать.

Срез был очень ровный, явно это не обрыв... Да и не так просто было бы разорвать очень качественный и по виду недешевый собачий поводок из натуральной кожи. Похоже, старушке эта самая Людочка была очень дорога. Раз уж она тратила такие деньги на поводки и нанимала самого дорогого детектива в городе.

Сама я не думала, что здесь что-то серьезное. Кому она нужна, эта Людочка? Была бы еще порода какая-нибудь эксклюзивная, а то такса. Да этих такс – как тараканов... Наверное, дети баловались... правда, вот срез... поводок обрезан, скорее всего, ножом. Для детей как-то это... нехарактерно.

Раздумывая обо всем этом, я внимательно осматривалась вокруг, почти не слушая неумолкающий говор Серафимы Карловны о преступлениях, которые совершаются средь бела дня, и о непозволительной дискриминации в магазинах по отношению к собакам.

Супермаркет находился на одной из четырех сторон перекрестка, а на противоположной стороне я заметила одного из профессиональных нищих, которые всегда отираются в подобных местах. Попросив Серафиму Карловну немного подождать, я перешла перекресток и подошла к нищему.

– Слышь, отец, – сказала я, протягивая ему сто рублей. – Там вот от столба собачку увели... Не видал, кто?

– Волк тамбовский тебе отец, – ответил нищий, даже не посмотрев на купюру.

Это был по виду глубокий старик. Он изображал калеку, но не слепого. С его места открывался наилучший обзор территории, прилегающей к магазину, у которого стояла одинокая старушка с оборванным поводком.

Из всего этого я сделала вывод, что столь невежливая отповедь нищего обусловлена малыми размерами предложенного вознаграждения. Пришлось доставать одну старушкину сотню. Это было запредельно много, но по виду нищего я сразу поняла, что на меньшее он не согласится. Со своего места он мог видеть не только, как украли собаку, но и то, как я разговаривала со старухой, и наверняка сразу догадался, что информация мне нужна.

– А может, все-таки припомнишь? – снова очень вежливо спросила я.

Нищий наконец соблаговолил слегка повернуть голову в мою сторону, в то же мгновение сотенная купюра исчезла в кармане его старой телогрейки.

– Лет сорока, коричневые брюки и пиджак. Старые. Рубашка красная, – заговорил нищий, снова глядя куда-то вбок. – Без галстука. Отрезал ножом, ушел в подворотню.

Я снова посмотрела в сторону магазина. Поблизости от него была только одна подворотня в доме, где располагался ломбард. Но неподалеку было еще несколько подворотен, поэтому я решила уточнить:

– Подворотня рядом с ломбардом?

– Сама не видишь? – раздраженно и с каким-то озлоблением ответил нищий, и я поняла, что разговор окончен.

Что ж, спасибо и на том. Я вернулась к столбу, возле которого ждала меня Серафима Карловна, и предложила ей пройти со мной.

– Что сказал вам этот человек? – озабоченно спросила старушка. – Он видел, кто украл Людочку? Куда он ее повел?

– Постараемся это выяснить, – коротко ответила я.

Мы вошли в подворотню, но оказалось, что это проулок. Выйдя на другой стороне его, мы оказались на тихой улице, где почти не было автомобильного движения, росло много деревьев и стояли лавочки.

На одной из лавочек сидел благообразный старичок и с довольным видом смотрел то на свежую листву деревьев, то на ясное голубое небо.

– Здравствуйте, – обратилась я к нему. – Извините за беспокойство, но вы случайно не видели, здесь не проходил мужчина с собакой? В таком коричневом брючном костюме?

– Проходил, а как же, – ответил старичок, и его улыбка расползлась почти до ушей. – Они тут один за другим проходят... мужчины-то эти. В костюме... хе! Этот костюм шили, чай, когда я еще не родился. Мужчина... Хе!

Я не очень понимала, к чему он клонит, и недоумение, вероятно, отразилось на моем лице.

– Чего смотришь? – спросил старичок, уловив это выражение. – Каюк твоей собаке. Чай, уж и косточки ее все обсосаны, на помойке валяются.

– Как это?

– А так. Они, мужчины-то эти, если денег добудут, все на выпивку тратят. А на закуску-то уж и не остается. Вот и шастают тут... за добычей. Собаку добудут, это у них вроде как говядина, а кошку – типа курятина...

– Людочка! – воскликнула Серафима Карловна.