– Почему бы вам не сказать об этом раньше?

– Для вас же лучше не знать деталей, тем более что на кону стоит куда больше, чем ваша жизнь.

– Вот как? И чем же вы рискуете? Или, может, кем? Вы имеете в виду Жоржа?

– Это вас не касается.

– Все связанное с этим делом меня касается, – хмуро возразил Гейбриел.

– Даже если так. – Шарлотта отрешенно вздохнула и некоторое время оставалась безмолвной. – Есть еще и другие, кому наша попытка сослужит хорошую службу. У людей, схваченных здесь, во Франции, появится шанс на освобождение, если моя попытка окажется успешной.

Гейбриел усмехнулся:

– Это самое расплывчатое объяснение из всех возможных, мадам, и именно поэтому я верю ему. – Он предложил ей руку и Шарлотта не стала возражать.

– Если нас схватят и вас начнут пытать, у вас, милорд, будет что рассказать им.

– Как знать, как знать. – Гейбриел пожал плечами. – А эта нудная черепашья прогулка – тоже своеобразная попытка довести меня до безумия?

– Вовсе нет. Я планировала, что мы пробудем в таверне, пока не настанет час отъезда. Ваша перепалка с Раулем означает, что теперь нам придется гулять до рассвета, что явится небольшим наказанием за вашу выходку. Я и не знала, что человек науки, ученый, может оказаться столь вспыльчивым. – Шарлотта говорила так тихо, что Гейб заволновался: все ли он понял правильно.

– Вы считаете это серьезной ошибкой? – Шарлотта кивнула.

– Это одна из нескольких допущенных мной ошибок – свидетельство того, как опасно брать на себя слишком большие обязательства. Единственная общая заинтересованность у нас – это сохранить вам жизнь.

– Но разве нельзя найти еще что-то, в чем мы оба согласны?

Прежде чем Шарлотта успела ответить, дверь таверны открылась и вновь захлопнулась громким стуком, выпустив двоих солдат. Трудно было определить, собирались они следить за удаляющейся парой или вышли по другим делам.

Толкнув Гейба в ближайшую подворотню, Шарлотта обвила его шею руками.

– Целуйте меня, ну же!

Ее губы, прильнувшие к его губам, были холодны, словно она была не слишком заинтересована в этом эксперименте, но Гейбриел прилагал все силы, чтобы компенсировать отсутствие в партнерше энтузиазма и пылкости, и не только потому, что от этого зависела его жизнь.

Он повернул Шарлотту так, что она оказалась прижатой к двери, и всем телом навалился на нее. Чувствуя ее напряженность, он был почти уверен, что дело тут не только в тревоге, вызванной приближением солдат.

– Отдайтесь мне, Шарлотта, – прошептал он. – Вы чувствуете то же, что и я, разве нет?

Гейб вновь прильнул к ее губам, пытаясь найти языком ту самую, единственно верную точку, которая поможет разбудить ее чувственность.

Шарлотта стояла не шелохнувшись, и лишь когда Гейбриел решил, что проиграл, в ней словно что-то прорвалось. В страсти она была неистова, удерживая его голову обеими руками, раскрывая губы ему навстречу.

Мир Гейба мгновенно наполнился болезненным наслаждением страсти, граничащей с безумием. Боже, какого джинна он выпустил на волю, какой источник сдерживаемых желаний пробудил!

– Мы оба знаем, чем они займутся нынешней ночью. – Слова солдата беспрепятственно достигли того места, где укрывались Шарлотта и Гейбриел, но Шарлотта и не думала менять позу.

– У него были красные, воспаленные глаза и одежда, прежде принадлежавшая другому. Я готов поклясться, он и есть тот самый шпион.

– У него умерла жена, так что глаза покраснели от горя…

– Что ж, может быть, и так.

Поспорив еще немного, солдаты продолжили свой путь, и Шарлотта разжала объятия.

– За это мне положена доплата, месье.

– Вы играли свою роль, так же как я. Я бы сказал, что мы оба… – Гейб запнулся, – мы оба слегка увлеклись.

Шарлотта издала слабый звук, вероятно, означавший согласие.

– Итак, – Гейбриел расправил плечи и потянулся, – что нам предстоит теперь?

Шарлотта как-то странно посмотрела на него.

– Теперь мы отправимся туда, куда они думают, и займемся тем, чего они от нас ожидают.

Гейб невольно напрягся.

– Что именно вы имеете в виду?

– То, что мы отправимся к мадам Ростин, где я передам вас на попечение одной из ее девиц.

– Ну уж нет. – Гейбриел с негодованием затряс головой. – Теперь мы с вами не расстанемся, пока не доберемся до Англии. Я буду последним ослом, если оставлю вас вне поля зрения прежде, чем смогу поцеловать порог моего дома.

– Выслушайте меня. – Медленно, словно имеет дело с ребенком, принялась объяснять она. – Солдаты недолго останутся в доках под таким дождем. Я должна вернуться домой и попытаться спасти то, что еще осталось от моего плана. За вами я зайду сегодня позже…