— Ну и что? Мы с тобой будем переносить их вместе.

Неужели он говорил о будущем? В ней снова загорелась надежда. Но между ними стояло ее прошлое.

— А если их слишком много? — спросила она. — Слишком много разочарований, разбитых надежд, разрушенных иллюзий? Тогда что?

— Вот почему люди стараются сохранить самые дорогие для них минуты жизни в своих воспоминаниях, стараются сберечь свое счастье.

Он пристально посмотрел ей в глаза: в них все еще стояло выражение настороженного удивления.

— Не нужно думать, что тебе досталось больше всех. В мире достаточно много горя для всех нас.

— И твое решение?

— В нашей жизни достаточно горестных моментов, но, если мы будем бережно относиться ко всему хорошему, бороться с плохим и побеждать его, нам нечего бояться. Это все, что мы или кто-либо еще можем сделать.

— Значит, нам нужно завести сундук с сокровищами, так?

— Вот именно.

Каллен стоял, затаив дыхание, боясь пошевелиться, сомневаясь и надеясь одновременно, что ему не показалось: в ее взгляде сейчас действительно была любовь.

— Теперь я понимаю, — сказала она. И она действительно хотела, чтобы у них с Калленом был этот сундук с сокровищами. Он стал в ее жизни маяком, освещавшим самые темные уголки ее души. Почувствовав легкое головокружение, Кристал сделала то, чего ей так давно хотелось. Она начала перебирать густые пряди его волос.

— Я так хочу тебя, Кристал. У меня даже ноги подкашиваются. Но мне нужно еще поговорить о нас с тобой.

— Я еще не уверена, позволю ли я тебе любить меня.

"Какая явная ложь. Я ведь сама хочу этого не меньше тебя", — пронеслось у нее в голове, но она упрямо продолжала:

— Мы должны разобраться в своих чувствах.

— Хорошо, — Каллен попытался улыбкой скрыть свое разочарование. — Пока никакого секса. Это было всего лишь предложение.

На самом деле он хотел просить ее выйти за него замуж, но почему-то думал, что она сейчас на это не согласится.

Кристал кивнула головой.

— Но поговорить нам действительно нужно. Если бы ты вышел отсюда, я могла бы одеться.

Он не двинулся с места. Его ноги прилипли к полу.

— Кристал?

— Да.

— Если у нас все будет хорошо, ты сделаешь мне одолжение?

— Смотря какое. (Все, что угодно, пока он с ней.) — Я хотел бы принять с тобой вместе ванну в этом монстре с когтями, — сказал он, зажмурив, как от боли, глаза. — Конечно, после того, как мы все утрясем, — сказал он сквозь стиснутые зубы.

— Что с тобой? — Она нежно погладила его по щеке.

— Пытаюсь отогнать эти мечты, но мне приходится туго. Так ясно представляю нас с тобой в этой чертовой ванне.

— Воображение — страшная вещь. — Она и сама уже видела эту картину. Невыносимо.

Кристал снова почувствовала слабость.

— Расскажи мне об этом. — Он еще сильнее прижал ее к себе. — Нет, не надо. Нам лучше поесть или сыграть в шахматы, или пойти покататься на коньках.

— Ты несешь какую-то чепуху, — прошептала она.

— Ничего не могу с собой поделать.

— Здесь многое поставлено на карту, — сказала она важно.

— И мой рассудок прежде всего. — Он поцеловал ее. — Тебя ждет бой, Уинтер, потому что я хочу этого.

— Тебе самому придется нелегко, Дэмпси, потому что я тоже этого хочу, но на определенных условиях.

— Мы говорим о брачном контракте? Она удивленно посмотрела на него. Она вовсе не это имела в виду. Однако было понятно, почему он об этом подумал: он был настоящим бизнесменом.

— А… я не об этом подумала… но это неплохая идея.

Каллен был разочарован, но из желания быть справедливым, кивнул в знак согласия.

— Утром я поговорю об этом со своим адвокатом.

— Я тоже. Хочешь пойти куда-нибудь поужинать?

— Да.

— Я сейчас оденусь.

Они вместе вышли из ванной. Кристал пошла в спальню, но вдруг резко повернулась и посмотрела Каллену в глаза.

— Мы задали себе трудную задачу. Он кивнул.

— Это правда. Но я знаю, что хочу: чтобы мы жили вместе и разобрались во всем потихоньку.