– Так немного дальше, - сказал он.
– Зато можно прогуляться пешком...

Она сняла сандалии и взяла его под руку. Он подволакивал ногу, но не так заметно, как раньше.

– На пляже еще никого нет, - сказала она.
– Это самые любимые мои часы.

От пляжа участок был отделен решетчатой оградой с дырами. Через одну из них мы и проскользнули. Пятьюдесятью метрами дальше возвышалось бунгало, напомнившее мне мотели на американских автотрассах. Домик стоял в тени небольшой сосновой рощи.

– Главная вилла - там, подальше, - сказал он мне.

Сквозь сосны я разглядел большое белое одноэтажное здание в мавританском или в испанском стиле, перед ним - бассейн, выложенный голубой плиткой. В нем кто-то купался.

– Там живут наши хозяева, - сказал он мне.
– Мы сняли у них домик садовника.

Она вышла из бунгало в голубом купальнике. Мы с ним ждали ее, сидя в полосатых шезлонгах перед одним из выходов с веранды.

– У вас усталый вид, - сказал он мне.
– Можете отдохнуть здесь. А мы пойдем на пляж...

Она молча смотрела на меня сквозь темные очки. А потом сказала:

– Вам надо поспать.

И показала на большой надувной матрас под соснами возле бунгало.

Я растянулся на матрасе, глядя в небо и на вершины сосен. Слышал громкие голоса, долетавшие от бассейна, и плеск воды. Наблюдал вверху, меж ветвей, игру тени и солнца. И понемногу погрузился в какое-то очень сладкое оцепенение. Сейчас, когда я вспоминаю об этом, мне кажется, что это было одно из тех редких мгновений жизни, когда испытываешь блаженство, достойное называться Счастьем. В этой полудреме, перебиваемой иногда пробившимся сквозь сосновые ветки лучом солнца, мне казалось совершенно естественным, что они привезли меня к себе, словно мы были давным-давно знакомы. В любом случае, выбора у меня не было. Посмотрим, как все обернется. В конце концов я уснул.

Я слышал, что они разговаривают рядом со мной, но глаз открыть не мог. Сквозь веки угадывался оранжевый свет. Я почувствовал, что меня трогают за плечо.

– Ну что, хорошо поспали?

Я вскочил. На нем были холщовые брюки, черная тенниска и солнечные очки. А она была в купальном халате. Волосы у нее были мокрые. Наверняка только что искупалась.

– Уже почти три часа, - сказал он.
– Вы пообедаете с нами?

– Мне не хотелось бы вам мешать.

Я еще не совсем проснулся.

– Но вы нам вовсе не мешаете... Правда, Ингрид?

– Вовсе нет.
– Она улыбалась и смотрела на меня в упор своими то ли светло-голубыми, то ли серыми глазами.

Мы прошли по пляжу до террасы ресторана "Моореа". Большинство столиков были пустыми. Мы сели к тому, который надежно защищал от солнца зеленый зонт. Человек с выправкой лыжного тренера подошел взять у нас заказ.

– Как обычно, - сказала она.
– На три персоны.

Солнце опустило покров тишины на пляж, море и террасу "Моореа". На этом фоне малейший звук был особенно резким. Голоса нескольких человек в купальных костюмах, сидевших за столиком довольно далеко от нас, звучали так громко, что было слышно, о чем они разговаривают. На море тарахтел катерок, когда же время от времени он останавливался и качался на месте с выключенным мотором, нам были слышны смех и возгласы пассажиров.

– Если я правильно понимаю, - сказал он мне, - у вас здесь нет никакого пристанища.

– Нет...

– Вы ехали наудачу...
– В голосе - ни малейшей иронии. Наоборот, я чувствовал симпатию к себе.

– К сожалению, мне необходимо как можно скорее вернуться в Париж из-за работы.

– Что это за работа?
– Теперь задала вопрос она, по-прежнему пристально глядя на меня своими светлыми глазами.

– Я пишу статьи для географических журналов.

Врал я только наполовину. Я написал большую заметку о журналисте и исследователе Генри Р.Стэнли и отправил ее в журнал, посвященный путешествиям, но пока не знал, напечатают ли ее.

– И вы возвращаетесь из путешествия?
– спросил он.

– Да, из Вены, из Австрии.

Мне хотелось свернуть разговор на Вену. Она должна была хорошо знать этот город, раз родилась там. К большому моему изумлению, она никак не отреагировала.

– Вена - очень красивый город...
– Напрасный труд - Вена не вызывала у нее никаких чувств.
– А вы работаете в Париже?

– Я уже на пенсии, - сказал он, улыбнувшись, но так сухо, что это полностью исключало возможность дополнительных расспросов.

– Я иду купаться, вы подождете меня здесь?

Она поднялась и сбросила белый халат. В мареве жары я взглядом провожал ее. Она пересекла пляж, вошла в море и, когда вода стала ей по пояс, легла на спину.

Вот мы снова в тени сосен у бунгало.

Играли в карты, они научили меня правилам игры, очень простым. Это был единственный раз в моей жизни, когда я играл в карты. Наконец полуденная жара спала.

– Я отправляюсь по магазинам, - сказала она.

Он повернулся ко мне: