Фаталистическое мировоззрение пойманного зверя пришлось Чейту по душе. Подобное поведение ящера могло означать, что, несмотря на бездонную интеллектуальную пропасть, разделяющую человека разумного и ящера безмозглого, им все же, быть может, удастся найти общий язык. Но основные усилия в достижении этого, как существу, стоящему на более высокой ступени развития, предстояло приложить Чейту.

Готовя свой праздничный обед, Чейт несколько переусердствовал. Еды на стол было выставлено больше, чем в состоянии съесть один человек. Поскольку Чейт временно находился на полном обеспечении у федеральных вооруженных сил, он не собирался экономить продукты и разогревать пищу по второму разу. Вместо этого он свалил все, что осталось недоеденным, в большую широкую плошку непонятного назначения, найденную в кладовке.

Выйдя к привязанному ящеру, Чейт убедился, что к индейке тот так и не притронулся.

– Странный ты какой-то, – озабоченно покачал головой Чейт. – По тому, сколько в тебе энергии, не скажешь, что ты больной. Может быть, ты киборг и питаешься от батареек? Или тебя, как Кролика, нужно чипсами из походного рациона кормить?

При упоминании о походном рационе ящер вскинул голову и едва ли не с мольбой посмотрел в глаза Чейту. В крестообразных зрачках его по-прежнему явственно читалась злость, но это была теперь уже голодная злость.

– Ну, не знаю даже, стоит ли тебе после индейки предлагать что-то другое. – Чейт в сомнении почесал небритую щеку. – Хотя, с другой стороны, почему бы и не попробовать.

Подойдя к окну, Чейт взял плошку с объедками, которую оставил на столе, и, поставив ее на землю, ногой подтолкнул к морде ящера.

Ящер глянул на Чейта с такой невыразимой словами злобой, что Чейт, хотя и не сомневался в прочности удерживающих зверя веревок, невольно сделал шаг назад.

– Похоже, эта еда тебе тоже не по вкусу, – негромко произнес он. – Прости, дорогой, но в таком случае я не знаю, чем тебя кормить. А отпустить тебя я смогу только после того, как генерал Баруздин снимет меня с боевого дежурства в этом домике. Так что не обессудь, но придется тебе какое-то время посидеть на диете.

Чейт взялся за палку, собираясь забрать у ящера плошку и выбросить объедки в утилизатор.

Но стоило ему только протянуть палку к плошке, как ящер быстро щелкнул челюстями и укоротил ее ровно на двадцать сантиметров. После этого, подцепив плошку когтями, он подгреб ее под себя, прикрыв сверху прямоугольной челюстью, и приглушенно зарычал, как собака, у которой пытаются отнять кость.

– Ну ты даешь, приятель! – удивленно покачал головой Чейт. – То воротишь нос от еды, то драться из-за нее готов. Да не собираюсь я отбирать у тебя эти объедки. Ешь на здоровье. У меня этого добра полная кладовка.

Рычание ящера сделалось громче и напряженнее.

– Все. – Быстро сообразив, что от него требуется, Чейт вскинул руки к плечам. – Оставляю тебя наедине с этой плошкой самых лучших в Галактике объедков.

Отвернувшись от ящера, он быстро зашагал в сторону крыльца.

Войдя в дом, Чейт тут же подкрался к открытому окну и осторожно в него выглянул.

Ящер с жадностью поедал остатки приготовленного Чейтом обеда. Но Чейт готов был поклясться, что при этом морда ящера выражала крайнюю степень брезгливого отвращения.

Ящер съел подчистую все, что было в предложенной ему плошке, и, готовя ужин, Чейт уже закладывал продукты в расчете на двоих.

Но на этот раз ящеру, чтобы получить свою долю, пришлось поработать.

У Чейта не было совершенно никакого опыта в дрессировке диких животных, но дело у него пошло на удивление неплохо.

Прежде всего он продемонстрировал ящеру тарелку, на которой лежали пять румяных котлет.

– Чтобы получить котлету, ты должен подать голос, – сообщил своему ученику Чейт.

Ящер тут же звучно рыкнул. Вышло это у него, конечно же, совершенно случайно, но тем не менее Чейт вознаградил его обещанной котлетой.

Котлета упала на землю. Ящер осторожно и аккуратно слизнул ее широким языком, после чего долго отплевывался от попавших в рот вместе с котлетой травинок и листьев.

Должно быть, есть пищу с земли ящеру не очень-то нравилось. Поэтому следующую котлету, брошенную Чейтом в ответ на рык, который не заставил себя долго ждать, он поймал на лету.

Точно таким же образом он проглотил и три остававшиеся у Чейта котлеты.

Похоже, что на этот раз и учитель, и ученик остались довольны достигнутыми успехами.

Вернувшись в дом, Чейт лег на кровать и включил телевизор. На грудь ему тут же вскочил Кролик и довольно захрюкал, как только Чейт почесал его кончиком пальца.

Переключая каналы, Чейт наткнулся на показ старого двухмерного варианта «Звездных войн». Этот фильм Чейт мог смотреть с любого места, потому что знал его наизусть. Кроме того, он любил именно старый вариант фильма, а не то, что с ним сделали недавно, переведя в третье измерение. Объемное изображение, бесспорно, было гораздо эффектнее плоскостного, но почему-то с появлением объема исчезало все наивное очарование старого фильма. И это касалось не только «Звездных войн», но и любого другого фильма, снятого до изобретения трехмерного кинематографа.