Они еще надеялись, что все встанет на свои места и Кедлмаром снова будет править великая идея Пирамиды, проводниками которой в массы они являлись. Они сознательно не хотели замечать ни серого купола вместо неба над головой, ни красноватых тонов, в которые окрашивал все вокруг Борх-2, заменивший своего более яркого собрата, – это была такая же трагическая ошибка, как и их внезапное падение с заоблачных высот власти на грешную землю. Они не могли принять и смириться с тем фактом, что все вокруг переменилось и жизнь в Кедлмаре никогда уже не станет прежней.

Возможно, именно потому, что ни у одного из бывших высокопоставленных офицеров в глазах не мелькало даже тени раскаяния, Андрей не испытывал к ним никакого сочувствия. Ему, как и остальным солдатам, трудно было удержаться от того, чтобы лишний раз не обругать кого-то из этих надменных бездельников, которые не умели даже ненавидеть. Поэтому он почувствовал себя спокойнее, когда Шагадди снова отправил всех обладателей голубых мундиров в сквер, расположенный за зданием Генерального Штаба, дожидаться, когда еще кому-то понадобится их неквалифицированная помощь.

– Ну что? – Андрей обвел взглядом свою команду. – Готовы?

– Да как будто, – ответил за всех Длинный Эйх, вытирая промасленной тряпкой руки. – По крайней мере, за машину я ручаюсь.

– Так, – Андрей машинально глянул на часы. – Быстро посмотрели вокруг и подумали, не забыли ли мы чего?

– Рации нет, – заметил Кадишш.

– И не нужна, – махнул рукой Андрей. – Связь не работает по всему Кедлмару.

– Тогда, наверное, все. – Шагадди на всякий случай заглянул в салон машины. Похлопав ладонью по обитому мягкой кожей сиденью, он довольно цокнул языком и добавил: – Никогда еще я не катался с таким шиком!

– Все! – решительно скомандовал Андрей. – Отправляемся!

– Секунду! – Лантер вытащил из-под сиденья металлический термос. – Я тут кое-что приготовил, – он взялся рукой за крышку термоса и посмотрел на лейтенанта, испрашивая его согласия. – Это гиз.

Гиз являлся кедлмарским аналогом чая, который употребляли все, от простых крестьян до высокопоставленных чиновников. Листья гизового кустарника после сбора высушивались и мелко перемалывались. Заваренный кипятком настой гиза имел красивый янтарный цвет и содержал большое количество кофеина, тонинов и ароматических соединений. В том, чтобы выпить чашечку гиза, не было ничего предосудительного. Но в армейской среде не существовало традиции пить гиз перед тем, как отправиться на задание.

– Это, наверное, особый гиз? – спросил у Лантера Андрей.

– Конечно, – с улыбкой ответил тот. – Приготовлен по рецепту Гурка Великолепного: две трети заварки на треть воды.

– Нам всем сейчас это не помешает, – поддержал Лантера Эйх.

– Вторые сутки без сна.

– Разливай, – кивнул Лантеру Андрей.

В жестяные стаканы, которые тут же достал Джемми, потекла из термоса не ароматная янтарная жидкость, а густой, кажущийся даже немного тягучим темно-коричневый настой, от которого исходил тяжелый, терпкий дух.

Каждому досталось примерно по четверти стакана настоявшегося гиза. Последние капли, придержав заварку в термосе крышкой, Лантер стряхнул в стакан Эйха, заметив при этом:

– Все самое лучшее тебе, Длинный. Чтобы не спал за рулем.

Андрей любил крепко заваренный гиз, но никогда прежде он не использовал для приготовления гиза пропорции, предложенные Лантером. Поднеся стакан ко рту, он осторожно попробовал то, что было в него налито. Вкус настоя был горьким настолько, что, сделав всего лишь один небольшой глоток, Андрей почувствовал омерзение и легкую тошноту. При этом от большого количества вяжущих веществ слизистая рта сразу же стала казаться сухой и шершавой.

– Пей не торопясь, небольшими глоточками, – услышал Андрей совет Дейла. – После зажуешь карамелькой, и все будет нормально.

– Тебе уже приходилось пить эту гадость? – спросил у напарника Андрей.

– Конечно, – ответил Дейл. – Я ведь был до тебя не только сержантом, но и рядовым Апстраком. Во время ночного дежурства гиз по рецепту Гурка Великолепного – вещь незаменимая. Бодрости он не придает, но зато после него не уснешь, даже если ляжешь в теплую и мягкую постель. Мучаешься, а уснуть не можешь.

Допив гиз, Андрей почувствовал, как в голове у него загудело, а в висках частыми, тяжелыми ударами запульсировала кровь. Тошнота сделалась почти невыносимой.

– Держи конфетку, Джагг.

Андрей схватил протянутую Лантером карамель и быстро сунул ее в рот. Приторно-сладкая слюна потекла в желудок, постепенно снимая неприятные ощущения. Вскоре прошло и головокружение.

– Едем!

Открыв переднюю дверцу, Андрей запрыгнул на сиденье, расположенное рядом с местом водителя. Перегородку с салоном Эйх, как и обещал, убрал. Обернувшись назад, Андрей взял из рук Шагадди автомат с укороченным прикладом, каким обычно пользуются солдаты мотопехоты, и три запасные обоймы к нему. Автомат он положил на колени, а обоймы вставил в пружинный держатель, как будто специально для этого закрепленный на внутренней поверхности дверцы.